Частная собственность
Одна из форм собственности, которая подразумевает защищённое законом право физического или юридического лица, либо их группы на предмет собственности именуется частной собственностью. Как таковая, она оказалась тем камнем преткновения, на котором споткнулись и коммунисты, и анархисты, и социалисты во главе с их вдохновителем Карлом Марксом. Помимо частной собственности политэкономы различают государственную, муниципальную и общественную. И в чём здесь подвох?
Подвох – в собственности, точнее, в незнании, в том числе в незнании того, что знания – не в головах и положениях учёных, в данном случае политэкономов во главе с Карлом Марксом, Адамом Смитом или нобелевским лауреатом Леонтьевым, неважно. Знания – в корне названия. В данном случае – в корне слова «собственность».
Филологи не дадут соврать, корень слова «собственность» — местоимение «себе». К тому, что известно филологам, лингвистам и этимологам, добавим, что звуки Б и В в русском языке однозначные, а потому взаимозаменяемые, поэтому «себе» звучит также как «своё». Это означает, что собственность всегда чья-то. Вот так чтобы ничья, такого не бывает. Бывает, что неизвестно, чья, но это совсем другое дело. А поскольку собственность всегда чья-то, то это означает, что она всегда частная. Правда, слово «частная» — это, если воспользоваться выражением Гегеля, дурное слово. На самом деле собственность не частная, а собственная. Да, масло масляное. А Вы какое изволите? Пластмассовое?
Как уже можно заметить, общее незнание политэкономов и их критика Маркса привело к тому, что вполне определённую или конкретную вещь под названием собственность они превратили в отвлечённое, т.е. абстрактное понятие права распоряжения, владения и пользования. Именно так определяется понятие собственности в словарях. И винить здесь некого, потому что и «собственность» тоже от отвлечённого местоимения. Другое дело, что местоимение это – от вполне определённого имени, дойти до которого политэкономы и их критик не догадались, что и печально.
«Себе», а, точнее, «своё» – от «совы», а сова – это мудрая птица. На самом деле мудрых птиц не бывает, а сова – это ночная крылатая хищница. И что здесь мудрого? Но откуда взялось это выражение: мудрая птица?
Вы будете смеяться, но это выражение – от людей. Не от птиц же. И это выражение – о людях, потому что все людские выражения сначала относились к людям. Они ведь были у себя на первом месте. А «люди» – это, по-английски, «леди», а по-русски – «Лады». Иначе – матери. Матери и мудры. И ещё они все – певицы, потому что все поют колыбельные песни своим детям. Отсюда «мудрая птица» – это «матерь певица». Но в древности Матерь звали Сва. В «Слове о полку Игореве» упоминается Птица Матерь Сва, т.е. Своя Певица Мать Царь. Отсюда свои значит матери. И себе значит матери. Наконец, и собственность – она не вообще, не голая отвлеченность или бесстыжая абстракция, а матерность. Или девственность. Девственность же девственности или собственность собственности – рознь.
Берём землю. Это первая собственность у политэкономов. Но не только у них. Звери тоже помечают и защищают свои угодья. Тем не менее, изначально земли принадлежат Земле. Медведь или там тигр лишь владеет своим участком, т.е. своей частной собственностью и использует её как обитель и питомник. Но своей — не значит тигра или медведя. Своей значит Земли Матушки Своей. И ведь не поспоришь. Другое дело, что Земля – это не человек. Да и участок принадлежит Земле материально или природно, т.е. физически. А вот собственность принадлежит собственнику только идеально.
Автомобиль ведь к себе не привяжешь и в туалет с ним не пойдёшь, чтоб не увели, пока суть да дело. И свою собственную на свои кровные купленную квартиру в Турцию в отпуск не захватишь, чтоб не очистили в твоё отсутствие, потому что принадлежит она тебе только на словах и бумагах, а на деле она – часть многоквартирного многоэтажного жилого дома, его, так сказать, материальная частная собственность и он её по-своему содержит и оберегает. Но экономическая собственность – это сведения о принадлежности имущества. Маркс пытался разобраться в этом на примере деревянного стола и дерева, но ему не позволила это сделать философия, которая увела его в диалектику общего и частного, т.е. абстрактного, отвлечённого от всего, но особенно от ума.
Какие сведения определяют собственность? Во-первых, имя. Например, автомобиль. Или квартира. Ну, да, к имени нужны и паспортные данные, но это тоже всего лишь сведения. Правда, это уже конкретизация сведений, это уже вот то самое пресловутое движение от абстрактного автомобиля или абстрактной квартиры к конкретным авто и квартире, которое так ценят философы в марксизме, точнее, недооценивают, потому что конкретные сведения отменяют абстрактные. Ну, кому нужен абстрактный автомобиль? А абстрактная квартира? Философы, ау!
Марка автомобиля, год выпуска, пробег, состояние – это, так сказать, физические данные движимого имущества. У недвижимого свои физические данные: общая площадь, жилая площадь, этаж, количество комнат, конструктивная схема, материал несущих и ограждающих конструкций, год постройки, инженерные сети. Все эти физические данные определяют ещё одно важное сведение о собственности – её цену. Или стоимость.
У политэкономов до сих пор не решён вопрос о цене и стоимости. Они разделяют эти понятия, полагая вслед за Адамом Смитом, что стоимость товара определяется количеством затраченного труда. А цена товара, говорят некоторые экономисты, определяется рынком, т.е. спросом и предложением, иначе — полезностью, а не затратами. Правда, в ценообразование вмешивается и государство со своей ценовой политикой, и профсоюзы, и корпорации, т.е. объединения, поэтому ясности в вопросе цены нет. Зато много теорий, т.е. много шума вокруг него.
Между тем у прикладных или практических экономистов есть ещё одно понятие кроме цены и стоимости. Это себестоимость. По сути, это все затраты на творчество товара. Но понятие себестоимости подразумевает наличие понятия стоимости тебе или продажной стоимости, иначе – рыночной или розничной цены. Цена включает не только себестоимость, но и наценку. В свою очередь, себестоимость, да и вообще стоимость составляется и состоит из тех цен, которые хозяин уплатил за материалы, инструменты, энергию, работу. Именно поэтому она – стоимость. Стоимость – это составная цена. А ещё это та цена, которую стоит уплатить за данный товар. Или не стоит.
Таким образом, стоимость – это синоним цены. В свою очередь, цена – это тоже накопленный труд. Причём не только работа, и не только рабочая сила. То, чего нет в формальной логике, которая, тем не менее, является основой не только философии и математики, но и всякого иного мышления, это способность к различению. Первый «закон» формальной логики – это «закон тождества». В силу этого «закона» мыслители отождествляют всё, что угодно, со всем, с чем угодно. В математике это отождествление называется уравнением, в обыденном мышлении – сравнением, а в философии — диалектикой. В итоге такого мышления получаются и путаницы, и подмены понятий, и разные теории вместе с гипотезами, и даже разные науки. А знаний – нет, потому что знания — не в мышлении, а в названиях.
«Стоимость» — от глагола «стоять», а глагол «стоять» — от существительного «стол». Стол стоит. Но это – сегодня, а в древности стол стелили, поэтому он звучал как «постель» и даже как «цель», поскольку Ц = С + Т. А «цель» наоборот – это «лицо». С тех давних пор сохранилось выражение «показать товар лицом». Это выражение означает: показать цену товара. Тем более, что «цена» наоборот – это «ниц», т.е. лицо. Таким образом, лицо товара – это его цена, а «цена» — та же «стена», которая стоит, если не падает, представляя собой корень «стоимости».
Теперь о составляющих цены, т.е. стоимости. У Маркса есть хороший пример цены угля. Пока уголь под землёй, у него никакой цены нет. Нужен тебе уголь – пойди, возьми бесплатно. Но сможешь ли? Сначала ведь надо вырыть шахту, потом нарубить угля, потом его надо подать наверх, потом доставить в дом. И всё это – затраты твоей плоти. Иначе говоря, ты тратишь свою плоть на превращение природного угля в топливо. Это значит, что ты платишь Природе за её уголь своей плотью. Этот ущерб не всегда заметен, тем не менее, плоть надо восстанавливать. Для этого ты идёшь к соседу и вымениваешь часть своего угля на хлеб, если он хлебороб, или на рыбу, если он рыболов. Но это если успеешь. Можно ведь и умереть от истощения ещё до того, как доберёшься до угля. Чтобы этого не случилось, можно объединить свои усилия с товарищами. Но тогда и уголёк придётся делить не только с хлеборобом и рыбаком. Правда, и добыть его можно будет столько, что достанется всем. Благодаря этому и существует профессия шахтёра.
Вот такая простая политическая экономия, причём без денег, хотя и с платежами. Зато и эта чуть ли не самая простая экономия не исключает злоупотреблений. Скажем, той же эксплуатации. Например, вырыли мы шахту, нарубили уголька, подняли его на гора и крепко уснули, зело устав от трудов праведных. А в это время соседи, заметив нашу кипучую деятельность, подготовились как следует, и после того, как нас сморило, увезли наш уголёк. Это – грабёж. Или пока я там рублю уголь, мой товарищ отвозит его на торг, а по дороге завозит чуток своей ненаглядной зазнобе. Мне же говорит, что теперича не то, что давеча, подешевел уголёк-то. А это – обман. Ну, и так далее. Тот случай, когда приходят разбойники и забирают нашу шахту с нашим угольком, мы и не желаем рассматривать, хотя случаи разбоя более чем распространены и известны. Здесь мы хотим обратить внимание читателя вот на что.
Работяга, который роет шахту, ставит крепи, рубит уголь, выдаёт его на гора, не может заниматься ни разбоем, ни грабежом, ни обманом, потому что на всё это у него нет ни времени, ни сил, ни наклонностей, ни воспитания. Ему положено работать, и он работает в поте лица своего. А вот все остальные отрицательные явления экономики происходят вне сферы его деятельности, т.е. вне сферы производства. В сфере производства происходит лишь потребление плоти товарищей производителей и их энергии, если не считать потребления плоти сырья, промышленной энергии, износа плоти станков и зданий. Товарищи там и потеют, и худеют, и ранятся, и калечатся. А вот восстановление их плоти и сути происходит за пределами сферы производства, в быту, т.е. дома, если есть дом, или в общежитии, если дома нет. И если это восстановление – личное или частное дело рабочего, то долго он не протянет. И дело здесь не в присвоении прибавочной стоимости, как решил Карл Маркс. Кто там её может посчитать даже сегодня? Всё дело – в отчуждении капиталиста от рабочего.
Когда капиталист понимает, что рабочий – не просто винтик в его хозяйстве, который можно заменить другим таким же, а он — и творец этого хозяйства, и часть этого хозяйства, тогда у него одно отношение к рабочему, и тогда капиталист говорит: кадры решают всё. А когда не понимает, тогда для него незаменимых людей нет и для него люди – лишь винтики, если не шестерёнки, которые он может и смазать, и поменять.
Говорить, что капиталисты всё понимают как надо, не приходится. Тем более, что многого не понимают даже политэкономы. У капиталиста одна задача: купить подороже и продать подешевле. Как выразился Маркс, это – закон торговли, а сфера потребления и есть сфера торговли, и капиталисты – это, прежде всего, торговцы. Нет, ну попадаются среди них и промышленники, не без этого. Тот же Эдисон был не столько изобретателем, сколько предпринимателем, умеющим зарабатывать деньги. А Никола Тесла деньги зарабатывать не умел, поэтому три года изобретал для Эдисона, потом для Моргана, потом для абстрактного будущего или человечества.
Но вернёмся к присвоению капиталистом прибавочной стоимости, создаваемой рабочим. Посчитать ту стоимость, которую создаёт рабочий, невозможно. Тем более, если он не создаёт что-то, а разрушает. Обычно говорят, что творец вкладывает душу в своё творение. И это правда, но далеко не вся. Например, Маркс утверждал, что рабочий вкладывал в товар свою рабочую силу, а Адам Смит писал о труде. На самом же деле товарищ вкладывает в товар самого себя. То же самое делает и любая тварь, творящая тварей.
Что вкладывает в своего ребёнка мать во время его вынашивания? Да всю себя без остатка. Попадаются, конечно, и недоразвитые мамаши, так называемые либералки, которые полагают, что их малыш и сам с усам, но потом они расплачиваются за своё легкомыслие годами. Рабочий тоже у станка или у конвейера себе не принадлежит. Всю рабочую смену рабочий живёт не для себя. Точнее, он живёт не как мужчина, а как рабочий. Эта часть его жизни отторгается от него как от мужчины и подменяется частью жизни рабочего. При этом он подвергается нагрузкам, которые разрушают его здоровье, а не улучшают его. И как всё это посчитать?
Хитроумный Маркс, который был уверен, что выше человеческого разума, которым он обладал, ничего нет, полагал, т.е. лгал и себе, и марксистам с антимарксистами, что затраты рабочего можно свести к затратам рабочего времени, т.е. к затратам времени жизни рабочего. Конечно, усреднённого времени, поскольку все рабочие – разные. Или, как выражался Маркс, общественно необходимого. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы заметить, что всё это – условно. Одно дело, когда товарищ творит что-то для себя или для своих, и совсем другое дело, когда он творит для чужого дяди или чужой тёти. Где здесь общественная необходимость? Здесь опять эта дохлая змея по имени философия, которую человечество греет на своей груди, отравляясь продуктами её гниения.
Маркс был прав, что проклинал на чём свет стоит философию, но при этом он и сам оставался однобоким философом. И его однобокость в том, что стоимость или там цену товара он определял как затраты рабочего. А о том, что без капиталиста рабочий не может творить никаких богатств, кроме жизненно необходимого самому рабочему и его семье, об этом титан мысли как-то не подумал. И на старуху бывает проруха. Но у нас есть довольно наглядный пример того, как капиталист создаёт свои богатства вместе с рабочими.
На заре автомобилестроения один автомобиль стоил как две средние квартиры. Сегодня, наоборот, одна средняя квартира стоит как две пары автомобилей. Массовость производства автомобилей, этих квартир на колёсах, привела к снижению их стоимости. Ну, да, меновой стоимости. Потребительная стоимость, которая по-русски называется спросом, наоборот, выросла. Спрос вырос, а цены упали. Какая-то нерыночная экономика. Но это – в среднем или в общем, т.е. почти отвлечённо, почти как у философов. А вот – конкретно, материально: Генри Форд.
Этот ушлый американец великолепно приспособил свой автомобиль «Форд » к технологиям массового производства того времени, не сделав при этом никаких упрощений и ухудшений его устройства. В итоге при ценах на автомобили в США в десятые годы ХХ в. от 1100 долларов до 1700 его автомобиль стоил сначала 850 долларов, т.е. на треть меньше, чем самый дешёвый автомобиль других фирм, а через 10 лет он уже стоил 350 долларов при выпуске около 500 000 автомобилей в год. И это при средней зарплате в стране 48 долларов в месяц. Картина та же: спрос растёт, а цены падают. Но что в этом примере замечательного? Именно то, что цена автомобиля Форда оказалась в несколько раз ниже таких же автомобилей других автомобилестроителей всего лишь благодаря передовой на то время организации производства, которая никак не зависела от рабочей силы рабочих.
Второй пример – из той же области, но отрицательный.
После поездки в Детройт, США, на заводы Форда в 1956 году Н.С.Хрущёв решил, что Советский Союз будет выпускать жилые дома так же, как США – автомобили, т.е. с заводских конвейеров. И ни один советский зодчий или там строитель ему не намекнул, что дом – это не квартира. Наоборот, все бросились переносить мокрые процессы со стройплощадки на завод. Цель-то благородная! Ну, а о том, что до этого надо сначала построить завод, причём не один, а потом придётся развозить многоквартирные дома по необъятной стране в разобранном виде и на месте как-то собирать, если кто-то и думал, то не считал невыполнимой задачей. И лишь через 20 лет появились те, кто посчитал, во что выливалось выполнение этой задачи, хотя и без подсчётов было видно, что пример Форда для советского жилищного строительства был просто губительным. Автомобили ведь с конвейера выезжают в готовом виде и своим ходом, а для переезда домов нужны панелевозы, башенные краны, дополнительное армирование, закладные детали, монтажные петли и прочая ботва. Из-за этого жилищная проблема в России не решена до сих пор. И это при том, что в тех же Германии, Италии и Франции, где разруха после Второй Мировой войны была не меньше, чем в СССР, к концу 60-х годов ХХ в. уже не ведали, чем занять мощности строительной отрасли, созданные для решения жилищной проблемы. И хотя некоторые советские строители были неплохо осведомлены об опыте своих итальянских, немецких и особенно французских коллег, донести свои предложения до хозяина страны Л.И.Брежнева они не смогли.
И вот здесь – вопрос: почему эти загнивающие капиталисты нашли самый верный способ решения жилищной проблемы, а самые передовые и научные коммунисты бросили все свои силы и способности на выполнение решения политика, который был далёк не только от строительства, но и вообще от хозяйства?
Ответ известен ещё с советских времён. В капиталистических странах собственность частная. Ну, да, это дурное определение. На самом деле она собственность потому, что принадлежит особи, а особь – это лицо, иначе — личность. Отсюда частная собственность – это личная собственность особи или собственная собственность лица. Как видим, математики правы, а Карл Маркс — нет. Как ни переставляй слова, значение их суммы не меняется. А личная собственность означает, что она не только принадлежит определённому, конкретному лицу, но это конкретное лицо и отвечает за свою личную собственность. Когда же собственность становится общественной, т.е. обезличенной, то ответственных не найти. У семи нянек дитя без глазу.
Социализм – это учёт и контроль, писал Ленин. На самом деле это одно из тех благих пожеланий, которыми вымощена дорога в ад. «Социализм» значит «общественность», а общественность безликая и безответственная. Ещё хуже коммунизм, поскольку «коммунизм» — это «общинность», менее развитая и потому более грубая безликость и безответственность. Сколько «врагов народа» было расстреляно в подвалах НКВД? А сколько их погибло в ГУЛаге? И кто лично ответил за это?
Генри Форд строил завод лично для себя. При этом сам он ничего нового не придумывал. Он просто внедрил у себя на заводе все передовые достижения автомобилестроения и вообще промышленного производства, тем самым сделав своё личное заведение по-настоящему общественным, даже всенародным, если не общечеловеческим. Ведь двигатель внутреннего сгорания, пламенное сердце автомобиля, изобрёл не Форд, и даже не американец. Первый двигатель, работавший на газе, был изобретён французом де Ривазом в 1806 г. Его соотечественник Этьен Ленуар придумал кривошипно-шатунный механизм, а немец Николаус Аугуст Отто сделал первый четырёхтактный двигатель. Наконец, Огнеслав Степанович Костович в 1880-х годах в России построил первый бензиновый карбюраторный двигатель. Так что автомобиль – это международное изобретение. И так за что ни возьмись, потому что производство – это, на самом деле так называемое научно-техническое творчество, а просто творчество – это вторчество, т.е. повторение и подражание чему-нибудь или кому-нибудь. Леонардо да Винчи советовал подражать не птице, у которой очень сложное строение крыла, а летучей мыши, у которой крыло намного проще. К сожалению, дальше дельтапланов и дельталётов дело не пошло, а современные летательные устройства, т.е. самолёты и вертолёты подражают насекомым. Впрочем, автомобили, т.е. самокаты вторят им же. А это значит, что самолётостроители и автомобилестроители эксплуатируют Природу. Но её ведь эксплуатируют не только они. И кто за это отвечает?
Отдельная особь полноценно может отвечать только за себя. За свои поступки она не может отвечать уже хотя бы потому, что не может осознавать их причины и последствия. Понимать и принимать или отвергать, т.е. оценивать и критиковать, а также заведовать и владеть – это ещё куда ни шло, но осознавать – это не её уровень. Но это и не дело вышестоящей инстанции, т.е. хозяина или государства. Как совершенно верно писали советские коммунисты, их партия в Советском Союзе была умом, честью и совестью коммунистической эпохи. Ум и честь сократим для ясности, оставим совесть. А совесть – это не сознание. Сознание – от знаний, а совесть – от вестей. В том числе вестей с полей, от станков и мартенов, кульманов и лабораторий, с морей и океанов, с космоса, наконец. Вот на основе всех этих вестей или сведений и составлялся Госплан, а также Программа развития народного хозяйства Советского Союза на следующие пять или там семь лет. Но все эти сведения составлялись людьми, которых заботила не только вверенная им часть народной собственности или народного хозяйства, но и их собственная особь. То есть, как теперь говорят и пишут, в отчётность вмешивался человеческий, он же – субъективный фактор. В итоге и отчёты наверх, и составленные на их основе программы с планами развития народного хозяйства страны вниз были липовыми.
Утверждать, что в США с Канадой, или в развитых странах Западной Европы было совсем не так, неверно. На государственном уровне там всё было примерно так же. Везде правили и правят правящие партии. И именно это у них главное, а не их названия и идеологии. В капиталистическом Китае правят коммунисты. Ну, и какой он, Китай? А каковы китайские коммунисты? Но в развитых западных странах были хозяева не только от государства. В этом и было настоящее преимущество капитализма перед коммунизмом.
Кстати, выражение «правящая партия» неверное. КПСС не правила, а хозяйничала. Она была коллективной или партийной хозяйкой страны. А правили те, кого эта хозяйка выдвигала на правительственную должность. Прежде всего, это – так называемые министры, из которых составлялся Совет Министров, сегодня это — кабинет. Ещё был Верховный Совет, а над ним – съезд. Но всё это – для видимости народовластия. Съезд лишь утверждал те решения, которые вырабатывало Политбюро. Причём утверждал единогласно. Несогласных с политикой партии и Правительства на съезд народных депутатов не приглашали.
При всех своих недостатках и извращениях, советское государство довольно успешно выполняло свою задачу до тех пор, пока его хозяином не стал простодушный и бесхитростный колхозник Ставропольского края М.С.Горбачёв. Будучи воспитанным на принципах гуманизма, честности и справедливости, равенства и братства людей, он поверил своим капиталистическим коллегам и партнёрам англичанам и американцам, а затем и немцам и сдал на растерзание западным хищникам самое большое и самое богатое государство Земли. Конечно, у него нашлись помощники и внутри страны. Строго говоря, Советский Союз и развален был изнутри.
В своё время американский писатель Маркс Твен заметил, что трест – это такая организация, которую можно разрушить только изнутри, потому что она основана на вере. По-английски «трест» и есть «вера». Но трест – это то же хозяйство, только поменьше, чем государство. А судьба Советского Союза оказалась плачевной потому, что вера у Горбачёва в светлое будущее всего человечества была, а знаний о том, как его достичь, не было. Вот он и верил Маргарет Тетчер, Рональду Рейгану, Гельмуту Колю. И они его развели как кролика. Причём применяли против него не только обычные или традиционные способы и средства воздействия вроде уговоров, убеждений, ложных доказательств, угроз, обещаний и прочего, но и прямое воздействие на психику с помощью экстрасенсов, к чему не был готов не только Горбачёв, но и Комитет Государственной Безопасности.
Сегодня Северная Америка и Западная Европа продолжают точить зубы на Россию, потому что своей цели они не достигли, несмотря на некоторые успехи. И теперь уже не Мише Меченому, а Володе Маленькому надо осознать, что дружбы с Западом быть не может, потому что на Западе нет такого вида отношений между людьми как дружба. Поэтому нет там и такого названия.
А что есть?
На Диком Западе, куда не просто входит Западная Европа, а никогда оттуда и не выходила, поскольку США и Канада – это её детище, имеются национальные интересы. Для кого-нибудь это новость? А это означает, май диа фрэнд Володя, что я тебя сдам с потрохами, если это будет в моих интересах. А мои интересы будут до тех пор, пока будет Государство Россия, потому что интересы всех стервятников Земли, как бы они себя ни величали, есть уничтожение России.
К сожалению для этих хищников и падальщиков, Россия – это не только русские медведи, но и русские львы. Неожиданно, правда? А откуда эти львы – на гербах наших европейских партнёров? В Европе ведь львы не водятся. Зато они водятся на Руси. И Дикому Западу, включающему Западную Европу, известно, где эта Русь. Именно это его и беспокоит. А тут ещё и дружба США с ЕЭС дала трещину.
В середине ХХ в. американский психолог Стенли Милгрэм попытался выяснить, как стали возможны те зверства, которые творили немцы в концлагерях во время Второй Мировой войны. И оказалось, что они запрограммированы в ДНК, поскольку ДНК– это не просто макромолекула, содержащаяся в ядре каждой клетки. ДНК – это место, где записана жизнь всех поколений по линии родословной каждой особи. И если чьи-то предки были, скажем так, воинственными, то их воинственность заложена в ДНК этой особи.
Как пишут учёные, в коде ДНК – 2 уровня памяти. На одном уровне подробно записаны все (как негативные, так и позитивные) модели убеждений и стратегии поведения, которыми руководствовались предки особи с самого первого колена, начиная с первобытных времен. На втором уровне – скрупулезно зафиксированы (и продолжают фиксироваться) личные убеждения, эмоции и реакции особи на те или иные события и ситуации. А вот когда и как всё это проявится в жизни особи, зависит от обстоятельств.
Казалось бы, все народы прошли через дикость первобытных времён, поэтому у всех современных народов в генах – дикость и жестокость, агрессивность и кровожадность. Однако это – заблуждение. И доказательство мы находим у братьев наших меньших, у так называемых приматов.
Самые умные человекообразные обезьяны – это шимпанзе, а самые умные шимпанзе – это бонобо. Обычные шимпанзе – это очень ловкие и беспощадные хищники, которые нападают на добычу слаженной стаей, уйти от которой невозможно. Едят они всё, что движется, в том числе и других обезьян. Бонобо или карликовых шимпанзе относят к всеядным животным, но основная их еда – фрукты. Зазевавшаяся антилопа тоже будет съедена ими, но беспозвоночные и растения для них предпочтительней. При этом никакой агрессии у бонобо не замечено. Живут они стаями до 100 особей, и самки у них – главные, хотя размерами они меньше самцов в полтора раза. Это означает, что бонобо уже умны настолько, что выделяют и уважают матерей. В свою очередь, самки бонобо приучают всех остальных жить в любви и уважении друг к другу. А это означает, что народы, у которых было Царство Матери, — это миролюбивые народы, и это миролюбие заложено у них в генах. И, наоборот, в генах тех народов, которые не знали Царства Матери, заложено стремление решать свои вопросы силой и внезапным нападением, т.е. военным путём. И если с этой точки зрения взглянуть на мировую историю, то легко установить, у каких народов было Царство Матери, а у каких его не было. А историю важно знать для того, чтобы соответствующим образом вести себя в настоящем.
Однажды у Чарли Чаплина спросили, умеет ли он играть на рояле. Нимало в этом не сомневаюсь, хотя ни разу не пробовал, ответил тот. Для шута это уместный ответ, но когда колхозный комбайнёр взялся за бразды правления самого великого государства Мира, это обернулось катастрофой. Чтобы идти в будущее, надо твёрдо стоять в прошлом, а если прошлое ложное, то и будущее не будет ожидаемым. Если вообще будет. У СССР не было будущего, потому что его прошлое было ложным. И у сегодняшней России не то будущее, которое ей предрекают, потому что её прошлое тоже ложное.
Кому-то могло показаться, что мы отвлеклись. Но выше было показано, что собственность – это только сведения о принадлежности того или иного имущества, иными словами, о том, кто владеет этим имуществом, в чьих владениях или в чьей власти оно находится. А это означает, что собственность – это синоним власти. Моё — значит, я этим владею, оно в моей власти, часть моей власти. В том числе часть и потому, что в моей власти не только эта собственность. Отсюда и власть – это сведения. Эта земля принадлежит русскому народу. А откуда это следует? На пограничном столбе написано.
Но власть — это не только сведения о владельце. «Власть» без звука С – это «валюта», т.е. деньги, они же – стоимость. А деньги – это тоже сведения. Сегодня экономисты и финансисты далеко не всегда могут сообщить, какие сведения заложены в той или иной валюте, но спорить с тем, что они там заложены, не будут. У Маркса деньги были сведениями о товарах. Но носителями сведений бывают не только деньги. Тем более, что ценными бумагами бывают и не деньги. Хуже того, носителем бесценных сведений может быть и грязный клочок бумаги, поскольку дело не в носителе, а в сведениях. Поэтому средства массовой информации (СМИ) обычно и называют четвёртой властью. На самом деле власть и есть информация, а информация – это власть.
И вот теперь мы снова обращаемся к истории. История – это ведь тоже информация, т.е. сведения, а сведения – это власть. А чьи сведения, того и власть. История России состоит из иностранных сведений. И богатства России исчисляются в иностранной валюте. Ну, и чья сегодня власть на Руси?
Историки нас уверяют, что Русью испокон веков правили иностранцы. Мол, сначала, в IX в. был приглашён варяг Рюрик с братьями Синеусом и Трувором для наведения порядка у славян, затем в XVII в. прусские бояре Захарьины-Юрьевы подавили смуту, превратили Россию в Империю и правили ею до Великой Октябрьской Социалистической революции 1917 г. Теперь вообще Россией правит заокеанский доллар. Видать, судьба такая у России. Но у неё другая судьба, потому что и история России другая.
Согласно даже насквозь лживой официальной истории, Рюрика пригласили новгородцы. И пригласили не для наведения порядка, а на княженье. Иными словами, новгородцы пригласили Рюрика как князя. Но «князь» — это русское слово. Если бы новгородцы не знали, кто такой князь, они пригласили бы конунга. Так «князь» у скандинавов. Согласно всё той же лгунье официальной истории, князь Рюрик был не последним князем, которого новгородцы приглашали себе на княженье. То же самое произошло и с Александром Невским триста с лишним лет спустя. Оставить это — непростительная ошибка романовских историков, поскольку отсюда следует, что князей новгородцы приглашали по мере необходимости. Побить тех же тевтонцев на Чудском озере, например. А потом и отпускали их восвояси. А вся власть в Новгороде принадлежала Новгородскому Вече. Вот оно-то и приглашало князей на княженье. Тех же разбойников в лесах утихомирить. И приглашало не варягов, т.е. врагов, а своих. Рюрик – это у славян Сокол. Отсюда и герб Рюрика – пикирующий сокол. Да и Синеус – это совсем не скандинавское имя, как и Трувор.
Но что значит «вече»?
Всякому славянину понятно, что вече – это там, где вякают. Сходил на вече, повякал и успокоился. И вроде всё понятно. Говорят даже, что на Новгородском Вече вякать разрешалось только стоя на одной ноге. Чтоб не заговаривались. Как только опустился на вторую ногу, так творя речь и закончилась. Но тут есть один немаловажный вопрос: а кто у нас может вякать? Ответ на него могут знать только славяне, да и то далеко не все, потому что ответ – в корне слова «вякать».
Глагол «вякать» — от существительного «вяка», а также «бяка», поскольку звуки Б и В равнозначные. А бяка – та же бука, которой одно время пугали детей. Эта бука – в «азбуке», а азбука – это озвука, т.е. набор звуков, причём женских звуков, поскольку «азбука» — женского рода. Отсюда и бяка женского рода. Но в азбуке только два вида звуков. Во-первых, гласные, а во-вторых, согласные. Азы – это гласные? Вовсе нет. Азы – это согласные звуки, потому что они – бывшие оси, т.е. основные звуки. Говорить и писать можно только ими. А буки, бяки, вики, вяки – это гласные звуки. Причём женские. А это значит, что вякать могут только женщины. Впрочем, дети тоже вякают, но сейчас дети – не в счёт. Сейчас мы ведём рассказ о Новгородском Вече, а дети туда не допускались. Туда и мужчины особо не допускались, потому что Новгородское Вече было Женским Собранием, иначе – Дамским. Отсюда и Демократия, т.е. Крики Дам. Кто позвонче вякнула, ту и услышали. Мол, Рюрика волею в князья Новгородские!
А что написали нам немецкие академики Российской Академии Наук Миллер, Байер и Шлёцер в своей Истории Государства Российского, которую русофоб М.Н.Карамзин лишь переписал русской художественной речью? Что не было у славян государства до призвания варяга Рюрика, хотя было их много и жили они на богатых землях. Естественен вопрос: а что же эти варяги не завоевали богатые земли неорганизованных славян? Карамзин, правда, ответил на этот вопрос, но лучше бы не отвечал. Он написал, что Русь потому такая великая, что сумела не только завоевать, но и защитить свои земли. А разве Русь завоёвывала свои земли?
Иван Васильевич IV Грозный сначала был великим князем Московии, а с 1547 г. – царём Московии. Он был внуком Софьи Палеолог, византийской принцессы из рода Рюриковичей. Иначе говоря, Иван Грозный был из князей, но вдруг объявил себя царём. Отсюда – смута, опричнина. С 1613 г. царём Московии стал Михаил Романов, потомок бывших опричников, которые набирались только из иностранцев. Пётр Алексеевич, внук Михаила Романова, начал расширят Московию на юг и на север, но с югом вышла задержка. Его дело продолжила Екатерина Вторая, при которой бывшая Московия стала Россией. Тем не менее, и при её царстве украинцы называли русских москалями. Так что нынешняя Россия возникла путём завоевания Московией окружающих её земель. И начал эти завоевания ещё Иван Грозный. На западе у него война не задалась, но на востоке Казанское ханство ему подчинилось.
Но это последние пятьсот с лишним лет. А до того что было? Как Рюриковичи оказались в Византии? Если верить историкам, то русские князья, ведущие свою родословную от Рюрика, были врагами Византии. И киевский князь Олег, сын Рюрика, прибил свой щит на ворота Царьграда, и его внук Святослав ходил воевать с византийцами. Ну, да, этих князей не поймёшь. То они воюют друг с другом, то женятся. Но базилевсы, с которыми вели переговоры киевские князья, не были царями Царьграда. Они были львами бозей, т.е. такими же князьями, как и князь Рюрик в Новгороде. Поэтому Царьград назывался Бозинцем, т.е. Городом Бозей. Но и Царьградом, потому что он был столицей Царства под названием Вся Русь. Сами византийцы называли его Римом, т.е. столицей Мира, а себя – римлянами, т.е. мирянами. Греки называли Царьград Константинополем, т.е. Вечным Городом, а турки – Стамбулом, т.е. просто Городом. Также Царьград назывался Троей и Иерусалимом. Всё это историки как смогли перепутали и разбросали по Миру, но знания, которые несут в себе эти названия, оставили нетронутыми, поскольку и не подозревали об их существовании. Благодаря этому мы имеем возможность восстановить истинную историю России. И вкратце она такова.
Вся Русь – это Весь Земной Шар. Столица Всея Руси – Царьград. Вся Русь – это Царство, а Царь – это Мать. Отсюда Вся Русь – это Царство Матери, по-гречески – Матриархат, а на латыни – Цивилизация. Так что русские никого и ничего не завоёвывали. А вот защищаться приходилось не раз и не два. Особенно после того, как началось разрушение Всей Руси.
Разрушение Царства Матери началось с Крестовых походов на Царьград. Эти походы не случайно начались с Франции. Именно там возникла вера в Единого Бога Отца и именно там, на берегах моря Галлилейского, ныне пролив Ла-Манш, проповедовал тот, кто сегодня почитается как Иисус Христос Сын Бога Отца и Сын Человеческой матери.
После взятия Царьграда, т.е. падения Трои, начались крестовые походы на русские княжества, которые оставались верными Царству Матери, но в открытом бою их взять не удалось даже с двух сторон, т.е. и с запада, и с востока. Однако иезуиты оказались и среди своих. Первым из них был Иван Васильевич. А после того, как Романовы захватили царский трон в Московии, Алексеем Михайловичем Тишайшим, известным из истории как киевский князь Владимир Красно Солнышко, было произведено крещение Руси и москали стали не только иезуитами, но и крестоносцами. Тем не менее, Царство Матери под названием Тартария продолжало оставаться, хотя и было оттеснено на восток, за Волгу.
Когда окончательно было уничтожено Царство Матери, неизвестно, но похоже, что это произошло лишь в первой половине XIX в. Причём уничтожение его происходило не только физически, т.е. на деле, но и на словах, или как сегодня принято говорить, информационно. В официальной истории нет ни слова о нём. И это понятно. Официальную историю написали победители, т.е. отцы, и они постарались уничтожить все сведения о побеждённом Царстве Всея Руси. Но знания – не в их власти, поэтому они остались нетронутыми. А они рассказывают о том, что Вся Русь – это Вся Земля, Весь Земной Шар, а русский народ – это земной народ. Кто с Марса, с Венеры, с Фаэтона или с пробирки – это не русские и не земляне и им здесь не место.
В силу того, что русский народ – это коренной народ Земли, вся Земля – это частная собственность русского народа. Но на самом деле все земляне – русские. Просто русский народ – самый старший народ в семье народов Земли. На это указывает и его язык, самый развитый человеческий язык, и его речь, самая совершенная человеческая речь. И поскольку речь – это выражение власти, то русская власть – это самая совершенная человеческая власть. Именно поэтому в Царстве Матери государственной речью была русская речь, а на царском троне сидела русская Мать. Сегодня же, в Царстве Отца, русская речь является лишь одной из государственных речей, поэтому все её достоинства умаляются в угоду её младших сестёр, а в конечном итоге во вред всему человечеству, потому что только в русской речи есть такие слова, как «истина», «знание», «сознание», «язык», «азбука», «искусство», «естество», «человек», «царь», «царство», «богатство» и многие другие, которые в других речах имеют лишь приблизительный смысл. Например, вместо «истины» в речах всех западных народов используется слово «правда», вместо «знаний» — «умение», вместо «искусства» — «творчество», вместо «естества» — «природа». А это означает, что со всем тем, что обозначают только русские слова, иностранцы дела не имеют и для них это хуже китайской грамоты. В том числе и поэтому они не понимают широту и богатство русской души.
Не имея знаний, так называемые развитые западные народы заменяют их сведениями, т.е., на латыни, информацией. А информация – это толкования и смыслы знаний, а не сами знания. То есть сведения – это не настоящие, не истинные, не естественные, а мнимые, искусственные, ложные знания. Причём все без исключения сведения такие. И всё так называемое интеллектуальное богатство, вся так называемая интеллектуальная собственность, всё интеллектуальное имущество и все интеллектуальные ценности, которые накопило человечество, ложные.
Кто-то из философов и им сочувствующих может возразить, что практика – критерий истины, и поскольку практика не отвергает ни Периодическую Таблицу Менделеева, ни Теорию Относительности Эйнштейна, ни физику, ни математику, ни квантовую механику, ни даже философию, то они истинны. Но надо отделять мухи от котлет, иначе могут быть неприятные неожиданности. Англичанин не может сказать, что практика – критерий истины, поскольку у него нет истины. А грек скажет, что практика – это критерий теории. Именно так кто-то из греков это и сказал, но кто-то из шибко умных русских перевёл это как понял. Другой шибко умный русский перевёл латинское выражение «In vina veritas» как «Истина в вине», хотя «veritas» — это «верность», а не «истина», и верность – в вине. Что у трезвого на уме, то у пьяного – на языке. Что же касается истины, то она – только у русских, да и то далеко не у всех.
Ложь тоже работает. Это известно всем лжецам. Тот, кто отрицает это, лжец в квадрате. Поэтому практика ничего не доказывает. Но она может подтвердить теорию. А может и опровергнуть. И как тогда быть с истиной? Великая Октябрьская Социалистическая революция подтвердила положение Ленина о том, что она может победить в отдельно взятой стране. Вот только Ленин не предупредил, что победа эта будет Пиррова. То есть ещё бы одна такая победа, и от рабочего класса с крестьянством России ничего бы не осталось. И Ленин, и Маркс понимали, что пролетарская революция может победить лишь во всём Мире, потому что уже при Марксе капитализм стал глобальным, т.е. мировым. Именно поэтому Ленин полагал, что из искры Великой Октябрьской Социалистической революции в России возгорится пламя Мировой Социалистической революции. Отсюда и Интернационал, и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», и помощь рабочим Германии, Венгрии, затем Испании, и подготовка Сталина к Мировой войне. Всем хочется в Рай на Земле, и прямо сейчас. Между тем всё тот же Маркс в моменты просветления писал, что мировая социалистическая революция должна произойти не просто как вооружённый переворот, т.е. не в результате боевых действий, а в результате развития человечества до такого уровня, на котором верхи уже не могут управлять, а низы не хотят жить по-старому. Правда, это уже слова Ленина, но он же был верным марксистом и совсем не глупцом. Но вот что помешало и Марксу с Энгельсом, и Ленину, и их заочному учителю Гегелю, так это незнание, в том числе и незнание русского языка, спасение от которого они искали в философии, точнее, в диалектике.
Капиталист – это не эксплуататор пролетария, как и класс капиталистов — это не класс, противоположный классу пролетариев. Пролетарии – это, с латыни, неимущие, пролетающие мимо кассы. Значит, их противоположный класс – имущие. Яснее ясного, что это – капиталисты!
А вот и нет. Капиталист – это хозяин. Кто против? Противные молчат. И правильно делают. Сказать ведь нечего. Капиталист не просто имеет имущество в своём распоряжении, а он – его хозяин. И он хозяин не только своего имущества. Он вообще хозяин этой жизни. Все, кто против, или молчат, или кричат на майданах и улицах, короче, на показухах или демонстрациях, или пребывают в местах не столь отдалённых, если не в бегах. И вот это то, чего не знали ни марксисты с ленинцами, ни гегельянцы, ни их единомышленники и ярые, включая злобных, противники.
Нет, ну, а кто тогда составляет класс, противоположный классу рабочих? Конечно, это не крестьянство, поскольку оно тоже пашет и вообще работает. Даже больше пашет, чем работает, но это уже тонкости. А вот те, кто и не работает, и не пашет, и не сеет, и не жнёт, но и дома не сидит — это служащие. Это так называемый средний класс, белые воротнички или там синие чулки. Средним этот класс именуется из-за доходов. Рабочие – это самые низко оплачиваемые работники, хотя только они и производят материальные блага, служащие – это управленцы, руководители, менеджеры, купцы, торговцы. Но особенно — менеджеры, т.е. директоры, на латыни. Их задача – издавать директивы, т.е. распоряжения. А распоряжение – это руководящее сведение. И вообще служащие – это носители сведений. Тех же инструкций, например, или предупреждений, запретов, разрешений, призывов, приманок, рекламы. Как видим, иностранные речи надо знать для того, чтобы лучше разбираться в своей. Все ведь они – от одного корня: русского языка.
Кстати, ценные бумаги ценные потому, что содержат ценные сведения. Причём только сведения. Отсюда и такие ценные бумаги, как векселя или акции, договора и соглашения, деньги, наконец, — это только носители сведений. И на самом деле они являются представителями тех, кто их составляет или печатает, что обычно удостоверяется подписью составителя или ответственного лица. Тем не менее, и самые ценные бумаги являются собственностью хозяина. А чтобы ни у кого не было никаких сомнений на этот счёт, помимо подписей должностных лиц на ценных бумагах указаны если не лица (решки) хозяев, то какие-то их атрибуты, т.е. принадлежности. Те же гербы, например. Или печати.
В советское время на денежных знаках было написано: «Государственный казначейский билет». И всем было понятно, что хозяин этой ценной бумаги – государство. А сегодня пишут: «Билет банка России». Казалось бы, то же самое, только другими словами. Но банк – это не казна. В США хозяин долларов – не Государственный департамент, и не президент, хотя ряшки президентов на долларах имеются, а ФРС, т.е. Федеральная резервная система, которая принадлежит частным лицам. То же самое кому-то хочется иметь и в России. И кому, догадаться несложно. Банкиры хотят быть хозяевами денег. И ладно бы. Но банкиры не знают, что такое деньги. Именно поэтому и лихорадит американский доллар ещё с 1910 года, когда он и перестал быть государственным. А рублю это зачем?
Государство – это не спрут, который заполз на зазевавшийся народ, опутал его своими щупальцами и сосёт из него соки, как это представлялось Карлу Марксу, Фридриху Энгельсу, Владимиру Ленину и их единомышленникам. Государство – это хозяйка народа, которая народила этот народ, прежде всего, отцов и матерей этого народа. Поэтому не семья – ячейка государства, как представляется многим, а государство – это семья. Причём семья древняя, а потому и большая, и разновозрастная. Тем не менее, строение у государства точно такое же, как и у семьи, где есть и старики, и взрослые, и дети, и внуки. Но, к сожалению, подчинение в современном государстве далеко не всегда такое, как в семье, т.е. не по возрасту и по способностям, а по назначению и предпочтениям.
Да, марксисты правы, когда утверждают, что у государства много недостатков. Но они напрасно надеются, что оно само отомрёт, если им не удастся его уничтожить. Не бывать ни тому, ни другому, хотя такие попытки известны. Тот же Энгельс писал, что ещё в Х в. нашей эры в окрестностях Берлина германские племена, вытеснившие оттуда славян, пожирали своих престарелых предков, чтоб те не мешали демократии. Он, правда, не написал, что именно поэтому они ещё в Х веке были дикарями, хотя их двоюродные братья славяне почитали своих предков как богов и уже задолго до этого имели Царство Всея Руси. Впрочем, Энгельс мог и не знать об этом.
Сегодня мы имеем ложное и потому лживое государство со всеми его недостатками, но ему осталось недолго. Уже грядёт истинное. О нём – и эта статья.
Абхазия, август 2017 г.