Истина есть то, что есть. Так писал В.Даль в своём «Словаре». Но что есть, он не написал, потому что этот вопрос должен решать каждый сам для себя. Ведь того, что есть для меня, может не быть для другого. Отсюда уточнение ответа Даля: истина есть то, что есть для меня. А это уже означает, что истина субъективна. Но вместе с тем она и объективна, поскольку я представляю собой объект для самого себя и этот объект, несомненно, есть для меня. Этим я как объект отличаюсь от прочих объектов, которые я наблюдаю и исследую или о которых слышу и читаю. Этих объектов для меня нет. Я лишь думаю или полагаю, что они существуют. Точнее, так полагает мой ум на основании того, что видят мои глаза и слышат мои уши. А мои глаза видят лишь свет, и мои уши слышат лишь слухи. Ум же решает, от чего отразился свет, а также во что слагаются слухи. И иногда ум ошибается, а иногда умышленно опускает виденное глазами и слышанное ушами как неприятное или неважное. И в любом случае всё, что видит и слышит ум, есть лишь его положения, предложения и предположения, а одним коротким словом – ложь, которая нуждается в любви, вере, надежде и мудрости, т.е. в присвоении или усвоении, а также повторении ради размножения и распространения.
Многие вдумчивые и прилежные мыслители, исходя из особенностей восприятия окружающей действительности умом, делают вывод, что эта действительность вообще непознаваема. Другие, ещё более вдумчивые и высокомерные мыслители полагают, что действительность, она же истина, познаваема, но дело это чрезвычайно сложное и хлопотное, а потому доступно лишь некоторым из них, да и то не до конца. Иными словами, познание истины бесконечно. Но это то же самое, что и истина непознаваема. Однако ошибаются и первые мыслители, думающие, что истина непознаваема, и вторые, думающие, что она познаваема бесконечно. Человек хоть и самое сложное живое существо на Земле, тем не менее, он конечен. А это значит, что его познание конечно. Его нельзя познавать бесконечно. Более того, и человеческое познание конечно уже только потому, что человек конечен. Он тоже не может познавать бесконечно. Но Истина, тем не менее, познаваема. И ниже мы покажем, как.
Человек себя особо не видит и не слышит. Тем более, изнутри. Тем не менее, он знает, что у него есть не только руки и ноги, которые он как-то видит, но и спина, и уши, которые он видит только в отражении. Зато он их чувствует. Точно так же человек чувствует своё сердце, которое стучит в серёдке его груди, от чего оно и сердце, т.е. серёдка. Ещё он чувствует, как у него по жилам течёт кровь, а по кишкам движется, перетекает и булькает пища. Он не сразу осознаёт, что там у него внутри, но вопрос Познания «что это?» задаёт. Правда, обычно этот вопрос сокращается, но полностью он звучит так: «Что есть это?» или «Что там есть?». То есть вопрос Познания – это вопрос об Истине, о том, что есть. Ответ на этот вопрос и есть Истина. Но не всякий ответ. Например, ответ, который начинается со слов «Я думаю» или «По-моему», а также «Я слышал», могут быть и лживыми. Истинный ответ – это название того, что есть, а не его условные имя или кличка.
«Название» — от «Звания», а «Звание» — от «Зова». Малый зов – это зовик, иначе – звук. Отсюда зов – это уже два звука. Иначе – созвучие. Звание – это уже два зова или созвучия, а название – это уже два звания. Звуки, зовы, звания и названия образуют Язык. Но они же входят и в речь. Там у них другие, условные названия. Так, звук – это голос, зов – это слог, звание – это слово, а название – это предложение. Всё это вместе, т.е. голоса, слоги, слова и предложения – это Речь.
Более подробно об этом – в соответствующих главах. Здесь же укажем те вопросы, на которые отвечает Наука, пользующаяся речью. Это все вопросы, кроме вопроса о том, что есть. Но, прежде всего, это вопрос о том, что происходит, а также где и как, поскольку Речь – это Глаголица, а Язык – это Сказка.
А.С.Пушкин однажды написал: «Сказка – ложь, да в ней — намёк, добрым молодцам урок». Его ли эти слова, или народные, неважно. Важно то, что они ложные. Настоящая сказка – не ложь, не выдумка, не сочинение писателя или поэта. Настоящая сказка – это сказ или рассказ о том, что есть, т.е. об истине. А вот выдумка с намёками, нравоучениями и уроками – это басня. Или повесть. Ещё это может быть стих, ода, поэма, эссе, роман, сочинение, работа, труд, монография, книга, описание, легенда, миф, история, свидетельство, прочее. Настоящие сказки состоят из знаний истины, поэтому они и настоящие, и истинные. А басни, как бы их ни именовали, состоят из сведений и свидетельств, а также из слухов и сплетен, а одним словом, из лжи, изложенной словами, предложениями, положениями и предположениями, и потому они ложные, фальшивые, ненастоящие. Но это не значит, что в них нельзя верить или что им нельзя доверять. Наоборот, они предполагают веру в себя. Они и сочиняются так, чтобы в них верили, чтобы они были достоверными. А иначе зачем их сочинять?
Так называемые художественные произведения – это несомненное и бесспорное враньё, оно же – художественный вымысел или видение художника. Ну, художник так видит или так понимает. Не нравится, не смотрите; не любо, не слушайте. С идеологами сложнее, порой даже жестоко и беспощадно, хотя ложь – везде ложь. Если не согласен с ними, то ты – чужак, иной, враг, подлежащий исправлению и даже уничтожению. Конечно, так – в самой дикой, младенческой идеологии. Но и в просвещённой с тобою не дружат. Ложь, враньё, обман, правда, кривда…