Наука и Познание
Если Вы думаете, что это Вас не касается, что это вообще не Ваша тема, то отдумайте назад. Власти, правительства, хозяева и суды Земли дурачат как могут себя и своих граждан, и помочь всем выйти из этого мракобесия могут только Наука и Познание.
Если Вы думаете, что Наука и Познание — это одно и то же, то Вам придётся передумать уже хотя бы потому, что Наука ведает, а Познание знает. И если Вы думаете, что ведать и знать тоже одно и то же, то и здесь Вам надо одуматься. Ну, зачем нашим предкам одно и то же называть разными названиями? Да и откуда они брали эти разные названия? Друг у друга, что ли? А свои где брали?
Ответ на последний вопрос связан с отличительной особенностью, которая есть в Познании, но которой нет в Науке. В отличие от Познания в Науке нет развития. То есть Наука развивается, но развивается не учёными. Учёные ведь не занимаются развитием вообще. Как следует из названий их научно-исследовательских институтов, учёные занимаются научными исследованиями. И остаётся лишь уточнить, исследованием чего занимаются учёные в своих НИИ. А там они занимаются двумя, даже тремя видами исследований.
Первые – это технические, от которых и научно-технический прогресс, и технари, и технократы; вторые – это гуманитарные, и, наконец, третьи – это фундаментальные или естественные, в которых исследуются основы (фундаменты) Природы. Например, «физика» – это буквально с греческого «природа», «химия» – это буквально с коптского «камень», «биология» – это уже «жизневедение». «социология» — это «обществоведение». Но как бы ни величали себя и свои исследования учёные, все они без исключения исследователи или Природы, или Народов. А вот развитие – это не их предмет.
Владимир Ленин называл диалектику Гегеля наукой о развитии, но в современной Науке нет ни диалектики Гегеля, ни какой-то другой науки о развитии. В современной Науке царствует математика. Как заметил Иммануил Кант, без математики нет, и не может быть никакой науки. А в основе математики – формальна логика. Формальная же логика – это то, с чем как бы играючи покончил Гегель. Это уже слова Энгельса. Тем не менее, это мёртвое ничто лежит в основе современной Науки, делая мёртвой и её. Не верите? И правильно делаете. Но не потому, что Наука живая.
Основной признак жизни – её развитие, а основной признак развития — рост. Не вышел ростом значит отстал в развитии. Но рост как действие – это движение, а движение – это жизнь. Мёртвое неподвижно. И как таковое мёртвое не может породить жизнь. Оно же неподвижно!
А откуда тогда жизнь во Вселенной?
А во Вселенной всё движется. Более того, и сама Вселенная расширяется. Какой вывод из этого делают физики? Что 13,8 миллиарда лет назад Вселенная взорвалась Большим Взрывом и вот до сих пор разлетается. Конечно, после взрыва, тем более, Большого, в ней никакой жизни быть не может. Отсюда следует, что и наши физики со своей физикой тоже трупы.
К чести наших исследователей, они всё же замечают, что они – не трупы, не мертвецы, поэтому ищут объяснение противоречию между их логикой и наблюдениями. И одно из них, чисто мужское, причём придуманное ещё до Большого Взрыва, – это наличие во Вселенной Создателя, тоже мужчины, который из праха земного создал человека. Да что там мелочиться, создал всё и всех. Из самого себя, конечно же. В этом объяснении тоже уйма противоречий, но таковы все объяснения.
И научное, и религиозное, и все промежуточные объяснения, которых не счесть, — это лишь предположения, которые невозможно проверить. В Науке, которая тоже вся состоит из предположений отдельных учёных мужей, после апробации, т.е. после обсуждений, проверок, испытаний, исследований и прочей научной суеты предложения отдельных учёных превращаются в научные положения. Эти положения именуются и теориями, и парадигмами, и даже законами, но, к чести учёных, они не именуются истинами, потому что и на самом деле научные положения истинами не являются. Именно поэтому такого научного понятия как истина в Науке нет.
Беда Науки – в основе самой Науки. А что там в этой основе? Там наблюдения. А наблюдения все ложные. Все ведь наблюдают, когда захотят, восходы и закаты Солнца, а также неподвижность Земли. Но на самом деле всё это — ложь. Земля вращается вокруг своей оси, а также летает вокруг Солнца. Да и летает Земля вокруг Солнца не по эллиптической орбите, как обычно принято говорить, а по винтовой линии, поскольку и Солнце не стоит на месте, а тоже вращается вокруг центра Галактики. Учёным это известно давно, но они до сих пор не сделали вывод о том, что все наши наблюдения ложные. А ведь отсюда следует, что и вся Наука, основанная на ложных наблюдениях и их объяснениях, ложная.
Хотя вся Наука ложная, тем не менее, она полезная, потому что Наука – это Навык, а «навык» — от «вока». Так на Украине до их пор называют око. Отсюда навык – это повторение виденного. Пришёл, увидел, повторил. Понятно, что как увидел, так и повторил. Отсюда и тонкости в каждом деле. Американцы не раз видели российский ракетный двигатель РД-180, поскольку они его покупают у России для своих ракет, но повторить его сами не могут. Это говорит о том, что видно обычно далеко не всё.
Совсем иное дело – Познание. У него основа – не наблюдения глазами и объяснение умом. Основа Познания – знание. Но знание не того, что видишь или наблюдаешь, а знание самого себя и того, что есть, а также признание того, что настоящие знания самого себя тождественны знаниям того, что есть. Отсюда и выражение грека Хилона: «Познай себя и ты познаешь богов и Вселенную». В Науке нет самопознания, поэтому в ней нет и знаний. Теория Относительности Альберта Эйнштейна – это не самопознание Альберта Эйнштейна. Это его объяснение того, что он со своими коллегами физиками наблюдал. Иначе говоря, это его мнение. И ему крупно повезло, что большинство физиков не смогли ни опровергнуть его мнение, ни противопоставить своё, поэтому кто скрепя сердце, а кто и с восторгом приняли мнение Альберта Эйнштейна в качестве руководства для действия. И вот уже более 100 лет физики живут по Эйнштейну, хотя Эйнштейн исходил не из познания самого себя, а из того, что видел, а видел он ложь.
О чём, собственно говоря, Теория относительности Эйнштейна? О гравитации, т.е. по-русски о тяготении. По Ньютону, все тела притягиваются друг к другу, поэтому это тяготение именуется всемирным. Говорят даже, что к такому мнению Ньютон пришёл после того, как яблоко упало ему на голову с яблони, под которой он сидел. Но чем притягиваются тела друг к другу, Ньютон не сообщил. На основании наблюдений небесных механиков, иначе астрономов или звездочётов он решил, что чем больше тела и чем ближе друг к другу, тем они сильнее притягиваются.
Эйнштейн попытался ответить на вопрос, чем притягиваются тела друг к другу, и в итоге решил, что масса тела искривляет пространство вкруг него, и в это искривление как муравьи в воронку муравьиного льва скатываются соседние тела. Получается, что тела притягивают друг друга пространством. Но пространство, согласно Эйнштейну, это пустота, вакуум по-научному, а в вакууме наблюдаются различные излучения. Излучения же, согласно научным наблюдениям, — это и частицы, и волны в одном стакане или там объёме. Следовательно, там могут быть и частицы, которые сообщают телам способность притягивать друг друга. Физики присвоили этим гипотетическим частицам звание бозона Хиггса, который их и придумал, и 40 лет трудились над их созданием. В итоге в ЦЕРН-е, Швейцария, на адронном колайдере бозон Хиггса был зарегистрирован. Ура! Победа!
Между тем тела не притягиваются, потому что для этого у них нет ни рук, ни щупалец, ни паутины, ни ещё чего-нибудь вроде этого. Но когда яблоко треснуло Ньютона по башке, та притянулась к траве, но Ньютон был не в теме, т.е. не в духе. Было бы яблоко побольше, или упало не одно, а сразу все, то и весь Ньютон растянулся бы на земле. Хотя вряд ли и это помогло бы. И бозон Хиггса, по задумке Хиггса, это лишь частица, сообщающая другим частицам массу. Правда, ещё эта частица сообщает, что физики не знают, что такое масса. Впрочем, как и всё остальное в Физике, т.е. в Природе. И, прежде всего, что такое время и пространство.
По мысли Эйнштейна, самого великого физика ХХ века, время – это четвёртое измерение пространства, а пространство – это пустота, которая, тем не менее, имеет три измерения: длину, ширину и высоту. И, казалось бы, возразить нечего. Но высота бывает только на Земле. На воде к ней прибавляется глубина, а в космосе они обе пропадают. Там нет ни высоты, ни глубины. А вот длина и ширина существуют. В этом убедился советский космонавт Алексей Леонов, который из-за ширины скафандра не мог втиснуться в свой космический корабль после выходя в космос. Пришлось снизить давление воздуха в скафандре и тем самым уменьшить его ширину.
Кстати, о ширине. Слово «ширина» не физики придумали и не математики. Более того, его не придумали даже русские люди, хотя оно чисто русское. Поэтому это слово — не чья-то мысль, а название чего-то. Ни физики, ни математики, ни лингвисты, ни прочие учёные не знают, что называется шириной, хотя и помнят, и понимают, что ширина – это поперечный размер. И им этого достаточно, чтобы быть учёными. Но этого недостаточно, чтобы быть знающими. Из-за этого Леонов мог геройски погибнуть в космосе. Слава Бозе, до него дошло, что в безвоздушном пространстве его скафандр раздулся как шар и теперь он не антропоморфный скафандр, т.е. не человекообразный шкаф, у которого есть высота и ширина, а шар, у которого есть только высота во все стороны. Математики называют её диаметром. Люк космического корабля Леонова был рассчитан на ширину его плеч в скафандре, а она стала равной его высоте, на которую никто не рассчитывал.
На самом деле ширина Леонова в скафандре стала ближе к его длине, поскольку в космосе высоты нет, как и глубины, а длина имеется. Леонов в космосе короче не стал, но стал шире, т.е. ближе к шару. И ближе не только по видимости, но и по названию, поскольку «ширина» значит «шарина», т.е. принадлежащая шару. По-народному это обхват шара, а по-научному – длина окружности шара. Его диаметр – это длина, а обхват – это ширина. Отношение ширины к длине – это известное даже математикам с физиками число Пи. И других отношений в шаре не наблюдается, потому что у шара только два измерения. И нашу Вселенную мы видим как Шар, поэтому и у неё только два измерения пространства. А всё, что по этому поводу выдумывают физики и математики, на их научной совести.
Но это лишь один ушат холодно воды на горячие головы физиков и математиков. Второй – это измерения времени. Их тоже два, причём дважды.
Во-первых, настоящее – это не миг между прошлым и будущим, как поёт Анофриев в песне. Настоящее – это прошлое. Оно то, что есть. Оно стоит, лежит, бежит, живёт сейчас, но оно всё – из прошлого. Поэтому есть. А будущего нет. Оно всё в будущем будет. Если будет. И в целом прошлое и будущее – это не только время. Моя будущая жизнь – это моя будущая жизнь во всей её полноте. А будущее время – это также скучно, как математика. Но на вкус и цвет товарищей нет. Кому-то и пресная математика по вкусу.
Во-вторых, «время» — от «вращения». Причём не только в названии. Тем более, что так это только в русском названии. Сутки – это одно вращение Земли вокруг своей оси. Чем не измерение? Но это не измерение пространства. Год – это один оборот Земли вокруг Солнца. За один год Земля оборачивается вокруг своей оси 365 с небольшим раз. А это уже не просто вращение. Это уже частота вращения Земли вокруг своей оси. А «частота» — это «малый час». Даже «малая часть». Отсюда час — это одна двухдюжинная часть суток (1/24). Минута – это одна пятидюжинная часть часа (1/60). Ну, и так далее. Но так ближе ещё интересней!
Дюжины мы видим не только в измерениях времени. Их мы видим и в измерениях пространства. Например, в измерениях тех же углов. Полный круг – это 360º, т.е. тридцать дюжин градусов; в одном градусе 5 дюжин минут, а в одной минуте – 5 дюжин секунд. И здесь всё логично: поскольку время – от вращения, а вращение происходит в пространстве, то и их измерения связаны. Более того, и пространство должно быть связано со временем в единый пространственно-временной континуум. О нём писал даже сам Альберт Эйнштейн, но он не написал, что это такое. Пространственно-временной континуум. Что здесь непонятного? Время – это четвёртое измерения пространства.
На примере шара мы показали, что у пространства только два измерения. Кто не увидел, его вина. Хуже того, и у времени их столько же. Есть ведь частота вращения, а есть частота колебания. Вместе с двумя измерениями пространства это четыре измерения, но время не подчинено пространству. Они в этом континууме равнозначны. К сожалению, Альберт Эйнштейн этого не только не знал, но и не мог знать. Он ведь не знал русского языка. Тем более, что его и русские люди не знают.
Впрочем, есть одна народная мудрость, которая гласит: «Хочешь понадёжней спрятать, положи на самом видном месте». Эйнштейн хотел выведать замысел Бога, но понадеялся на свой ум, хотя был физиком, а не мозговедом, поэтому и не видел ответ у себя перед носом.
Единство времени и пространства – это скорость. Это и есть пространственно-временной континуум. Но Эйнштейн не мог это заметить, потому что он решил сделать научным обыденное наблюдение, согласно которому с увеличением скорости замедляется, точнее, уменьшается время поездки. Ну, да, тише едешь, дальше будешь от того места, куда едешь. И таки сделал! Запудрил мозги всем физикам. Ну, а чем они лучше?
Подведём основные итоги.
Из того очевидного научного факта, что Вселенная расширяется, причём расширяется ускоренно, следует, что она – живая. Как это проверить? На самом себе. В самом начале своего жизненного пути каким был Альберт Эйнштейн? Правильно, маленьким. А потом расширялся, расширялся, — и стал всемирно известным физиков. Это для прочих физиков. А для своих папы с мамой он просто рос. Не расширялся после Большого Взрыва где-то там внутри мамы, а рос. Это значит, что и у Вселенной точно такая же история, точно такое же прошлое или былое. А чего ради для какого-то там Альберта Эйнштейна выдумывать иную историю? Это же форменное расточительство. Тем более, если учесть, что на Земле растут и расширяются не только люди, а во Вселенной заселена не только Земля, и там тоже расширяются.
Так что древний грек Хилон был прав. Надо заняться самопознание, иначе ни Богов, ни Вселенную не познать. Но как?
Только через Язык. Сегодня многие занимаются самопознанием, но это и близко не то. Самопознание – от знаний, а знания – в названиях. Названия же – в Языке, а Язык – только у русских. И в этом сложность. Причём не только для иностранцев. Русские люди тоже не знают, что то, на чём они говорят и пишут, — это не язык, а речь. В противном случае Теорию относительности Альберта Эйнштейна русские учёные разнесли бы в пух и прах ещё в 1915 году, когда она и появилась. А они её до сих пор уважают, стыд им и позор.
