Введение

Нет худа без добра. То, что коронавирус на порядок слабее вируса гриппа, уже скрывать удаётся лишь от слишком верующих. Сомневающихся пока достаточно много, но их и так всегда предостаточно. Зато всё больше тех, кто начинает просыпаться от дурмана. И коронавирус – это то худое, которое не без добра. Что же в нём доброго-то? А он показывает, кто и как дурит нашего брата и нашу сестру. И, оказывается, это — глупцы.

Кто такие глупцы

Всё постигается в сравнении с чем попало, а познаётся в сравнении со своей противоположностью. Глупость противоположна мудрости, а «мудрость» — это «матерь суть» чуть звонче и членораздельно. Отсюда глупец – это отец.

Но «глупость» женского рода!

А отцов кто рожает?

С кем поведёшься, от того и наберёшься. И пока отцы маленькие, они набираются и веса, и ума от мамы, а когда подрастают, тогда учатся друг у друга, а также у тех, с кем водятся как добровольно, так и по принуждению. Конечно, отцы общаются и с матерями, но они не столько впитывают в себя их мудрость, сколько насыщают их своей глупостью. В итоге отеческая глупость преобладает.

Казалось бы, а как иначе? Отцы по своей природе крупнее и сильнее, а сила есть, ума не надо. Поэтому и у диких животных главные самцы. Но не у всех, а лишь у тех, где решает сила. У слонов главные самки. И у карликовых шимпанзе бонобо царство матери, хотя самки у них мельче и изящней самцов. Это значит, что бонобо уже достаточно умны для того, чтобы понимать, что их всех вынашивают, рожают и вскармливают матери, а не какой-то отец небесный или подземный.

Люди умней обезьян, следовательно, у них тоже было царство матери. А в царстве матери главное – мудрость. Любовь, вера и надежда – это её дочери. И никакой злобы, ненависти, страха, насилия. Все вопросы решаются полюбовно. И это не выдумка. Именно так это у бонобо, которые не только не пожирают своих сородичей, но и с мартышками играют как с собачками или котятами. Между тем у гомо сапиенс каннибализм известен. И это не самое ужасное отклонение от человечности. От голода человек может потерять рассудок, но убийство себе подобного ради наживы и получения каких-то благ – это болезнь ума, и переносчиками этой болезни являются отцы, хотя болеют ею и матери. Название этой болезни – глупость.

Человек – это не только руки, ноги, но и голова. А она у него не только для того, чтобы управлять руками и ногами. Как известно, глупая голова ногам покоя не даёт. Голова у человека для того, чтобы облегчить жизнь рукам и ногам. В свою очередь, глава государства для того, чтобы облегчить жизнь гражданам, а глава человечества для того, чтобы облегчить жизнь всем людям. А что мы наблюдаем сегодня и в государствах, и в человечестве? А мы видим, как наши главари не дают нам покоя. Причём не только тем, что создают нам рабочие места, но и тем, что регулируют нашу рождаемость. Мол, зачем им кормить по две руки и две ноги, хватит и по одной, чтобы стоять на рабочем месте и перекладывать. А думать мы сами будем. И уже вовсю думают. Да только думают лишь в пределах своей осведомлённости, а она у мужчин ограниченная и извращённая.

Но у нас есть и женщины!

А где они у нас?

Но они же слабый пол!

Слабый не значит глупый. Кроме того, сила женщины – в её детях. В том числе в мужчинах. А мудрость — в ней. Но мужчины решили, что сила есть – мудрости не надо, и всё одеяло перетянули на себя. Не сразу, конечно, и не везде, но, в конце концов, полностью и везде. И сегодня на всей Земле хозяйничают сила и страх. Даже вооружённые мужские силы и безоружный женский страх.

А разве может быть иначе?

Иначе было, причём ещё совсем недавно и по всей Земле. И хотя отцы постарались не слабо, все следы былого Царства Матери они убрать не смогли, поэтому работа продолжается в том же мужском или отеческом духе, т.е. никто из исследователей не видит в обнаруживаемых находках материнской мудрости. Да и как они могут увидеть то, что им неведомо? А отцам неведомо материнство.

Суть материнства – забота о детях, так называемый быт, а суть отечества – производство, оно же — товарищество. Здесь обычно говорят, творчество, но это другое. Творчество – это вторчество, т.е. повторение твари в своих творениях, а товарищество – это объединение товарищей для коллективного творчества. Как заметили украинцы, гуртом легче и батьку поколотить. Это значит, что товарищи отцы объединяются для увеличения своего могущества.

А матери не объединяются. Они размножаются. Для этого им нужна еда. Еда же есть там, где тепло и влажно, а сегодня это не везде. И пока народу немного, можно найти себе благоприятное место. А когда народу хоть отбавляй, надо что-то делать. Отцы начинают регулировать рождаемость, т.е. калечат матерей, чтобы не рожали лишних ртов, убивать ещё не родившихся детей, а также сокращают народонаселение, т.е. убивают уже родившихся. Не свои ведь. Не они же их вынашивали, рожали и вскармливали, не им их и жалеть. Чисто отеческий подход, который мы сегодня и имеем счастье наблюдать. А чисто материнский был другим.

Матери рассматривали Землю родным домом и везде в этом доме устраивали материнский, т.е. сытный и уютный, быт. То, о чём сегодня лишь мечтают некоторые фантасты, по сравнению с тем, что уже было у матерей, просто детский лепет. Это тот же поворот сибирских рек, обводнение пустынь, устранение парникового эффекта, «зелёная энергетика», беспроводное электричество, безграничное изобилие продуктов. В Царстве Матери всё это уже было, и хотя его не стало, то, что от него осталось, указывает на это. Но кроме того эти останки указывают также и на то, как его не стало.

Царство Матери не умерло от старости и болезней. Оно было уничтожено отцами. Правда, в этом им помогла и Природа.

Кашу заварили французы. Во всяком случае, так их называют сегодня. Там, на юге Франции, в городе Назарете родился их вдохновитель, утверждавший, что он есть сын отца небесного. Утверждать такое в Царстве Матери оказалось смертельно опасным, и он был казнён в столице этого Царства в 1185 году. Его паства этого стерпеть не могла, и в 1204 году, нашив на плащи красные кресты, из французского города Клермонта пошла на Царьград, который взяла приступом, разрушила и разграбила.

Но это было лишь началом конца Царства Матери. Царство ведь было на всю Русь, или как англичане говорят, на всю Рашу, т.е. на весь Шар Земной. А это не только Западная Европа. Это и Восточная Европа, и Азия, и Африка, и обе Америки, и Антарктида. В Америку Христофор Колумб, т.е. Голубь Крестоносец по-русски, поплыл лишь в 1492 году. А в Восточную Европу и в Азию крестоносцы вошли лишь в конце XVI века, после Ивана Грозного. И как раз в это время на юге Земного Шара произошло столкновение небесного тела диаметром 500 километров с поверхностью Земли, из-за чего образовался пролив Дрейка между Южной Америкой и Антарктидой. На карте Антарктиды турецкого адмирала Пири Рейса 1513 года пролива Дрейка ещё нет, как нет и современного ледяного покрова Антарктиды. Зато на дне пролива Дрейка ясно видна борозда шириной 500 км и длиной 2 500 км, которую пропахало небесное тело на дне современного пролива.

Можно себе представить, какую волну воды и взвеси привело в движение это тело. Более того, можно по карте или на глобусе проследить путь, по которому двигалась эта волна. Сегодня на этом пути находятся песчаные пустыни Австралии, Южной Америки, Африки, и Азии, оставшиеся после прохождения волны. Само же тело не улетело прочь после удара, а полетело над волной и, обогнув вместе с ней пару раз Землю, упало в восточной части Северного ледовитого океана, подняв в воздух миллиарды и миллиарды тонн пыли и пепла. А в это время в воздухе была вся та влага, которая потом образовала все ледники Земли, включая четырёхкилометровой толщины ледники Антарктиды и трёхкилометровой толщины ледники Гренландии. Эта влага тут же стала увлажнять пепел и пыль, превращая их в грязь, и эти хляби небесные хлынули на Землю. При этом стало резко падать воздушное давление. А, как известно из физики, при уменьшении давления уменьшается и температура. Это закон Бойля-Мариотта. В итоге с неба стала литься ледяная грязь, которая на Земле превращалась в твёрдую мерзлоту. В Магадане толщина этой мерзлоты достигает 900 метров, а на Аляске – более полутора километров.

Но не вся грязь замёрзла и затвердела. По мере падения воздушного давления уменьшалась и скорость его падения, а вместе с ним и степень падения температуры. Благодаря этому последние потоки грязи уже не замерзали, а растекались во все стороны. В частности, они достигли Крыма и Рима. В Крыму, точнее, в Керчи их толщина составляет 5 метров, а в Риме – около 6 метров. И хотя Рим откапывали и до Второй Мировой войны при Муссолини, откопали далеко не весь, а к откапыванию Керчи ещё даже не приступали. Тем не менее, и там уже нашли засыпанную звёздчатую крепость из бетонных блоков, которая была построена ещё до Романовых. Более того, такая же крепость из таких же блоков была найдена и на восточном берегу Керченского пролива, на Таманском полуострове. Также было установлено, что волна грязи шла с северо-востока. И она не просто шла, а сметала всё на своём пути. В том числе и животных, и растения, и людей, и их раздробленные кости – в этой бывшей грязи. Не надо даже копать, чтобы их увидеть.

Тем не менее, академическая наука всем этим не занималась и не занимается, потому что это никак не вписывается в ту историю, которую сочинили нерусские историки по заказу нерусских политиков. В частности, Историю Государства Российского сочинили три немца Миллер, Байер и Шлёцер по заказу Дома Романовых, который тоже весь был немецким. И именно Дом Романовых добивал остатки Царства Матери под названием Великая Тартария в так называемых Крестьянских войнах. На самом деле это были войны иезуитов против христиан. И иезуиты победили. Тем более, что к ним примкнули и иудеи, и мусульмане, и даже часть христиан, которых сегодня именуют православными. Вот так и восторжествовала глупость.

На самом деле восторжествовали отцы, а в их лице – отеческая глупость. Глупость – она и у матерей глупость. Но не важно, чья глупость, важно, что это ущербность. И у отцов она налицо. Владимир Ленин называл её односторонностью. А односторонность, писал он в «Философских тетрадях», это окостенелость, одеревенелость, субъективизм и субъективная слепота. Ну, то есть полный конец. И он у отцов един, хотя и в трёх лицах. Отсюда и односторонняя отеческая формальная логика, в которой достоверно лишь одно из двух. Например, человек – это только Адам. Ева – это помощница Адама. Он же не может вынашивать, рожать и вскармливать детей. Вот для этого ему в помощь и Ева. А всё остальное – на нём. Но что именно? Поесть да поспать?

Да, сегодня Адам, т.е. Не Дама, по-гречески, может занять себя строительством авианосца. Ну, очень полезная для матерей и их детей игрушка. Или изобретением нового оружия массового истребления людей. Матери рожают, а отцы истребляют. Прямо диалектическое разделение труда. А ещё из людей можно делать кибернетические организмы. Этих киборгов даже не надо будет ничему обучать. Ввёл ему нужную программу – и вот тебе послушный и исполнительный робот. Ну, да, это уже не человек, но и бомж у помойки тоже не гомо сапиенс. Зато киборг может приносить пользу. Но кому? Своим создателям? А как на счёт свободы выбора? Она только для избранных? А если среди отбракованных второй Никола Тесла?

Вот такая она, отеческая глупость. Сначала отцы уничтожали всё материнское, что могли уничтожить, а что не могли или не хотели, то присваивали себе. Потом же, когда уничтожать и завоёвывать уже было нечего, они затеяли передел мира, т.е. начали устраивать мировые войны, а также войны местного значения. Известный дока в военном деле фон Клаузевиц полагал, что война – это продолжение политики иными средствами. Он не знал и не мог знать, поскольку был немцем, что война – это бойня, и как таковая война – это глупость, если не тупость. Отсюда глупость и отеческая политика. Тем более, что слово «политика» женского рода, из чего следует, что это совсем не отеческое занятие. И дело здесь не только в женском роде слова «политика».

«Политика» — от «полиса», а «полис» по-гречески не только «город», но и «множество». При прочтении слова «полис» справа налево с заменой звука «с» на равнозначный ему звук «т» это будет русское слово «толпа». Чем не множество? Вы скажете, что так нельзя заменять? А как получилось слово «политика»? Да и «город» — это бывший «гурт».

А размножение – это чисто женское занятие, потому что мужики не размножаются. Их размножают женщины. А мужики хотят быть сами с усами. Это и есть отеческая глупость, которую Ленин называл односторонностью. И сегодня она везде, а не только в философии и религии, потому что сегодня всё человечество живёт в рыцарствах отцов, где главное – рыцарские турниры, они же — игры. Например, футбол – это такая игра, где 22 миллионера бегают за одним мячом, а за этой беготнёй наблюдают несколько десятков, если не сотен миллионов болельщиков этого душевного заболевания, которые после игры устраивают мордобои друг с другом, чтобы сбросить тот пар, который накопился во время просмотра игры.

Все мужские игры или состязания не от большого ума. Наоборот, от того ума, который не знает, чем себя занять. А ещё этот мужской ум не знает, чем занять других, чтобы они, эти другие, не мешали ему занимать чем-то себя. И он ищет занятие для других. У политиков это называется созданием рабочих мест. А кому они нужны, эти рабочие места? Людям нужны здоровье, счастье, благополучие, удобства и уют. Ну, и дайте им это. А рабочие места оставьте для роботов.

Как им всё это дать? А надо направить на это все усилия и мозги. Не на всю ту тупую деятельность, которую выдумали отцы и которая пожирает львиную долю сил и времени человечества вместе с самим человечеством, а на ту, которая действительно необходима людям. В общем, это две деятельности. Первая – развитие человека, вторая – размножение людей. Всё остальное должно быть подчинено этим двум чисто человеческим занятиям, чтобы и всё остальное было человеческим, а не мужским или женским, и, тем более, не гермафродитским.