Введение

Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна, писал Ленин в своём конспекте книги Гегеля «Наука логики». В подтверждение этих слов он приводил пример решения вопроса о курице и яйце. Если взять конкретную курицу и конкретное яйцо, то это вопрос уровня детского сада. Если же этот вопрос решать вообще, то он не имеет решения. Но философы убедили себя и всех остальных, сведущих в философии, что абстракции, если они не вздорные, не зряшные, отражают истину глубже, полнее. Это опять слова Ленина. То есть одной рукой он писал, а другой зачёркивал. Да, человеку свойственно ошибаться. Но курица с яйцом подсказывают, что абстракции отражают только ложь. Особенно если вспомнить слова Маркса и Энгельса о том, что в вопросе о курице и яйце всегда забывают о петухе. Эта забывчивость и есть следствие абстрагирования. Однако философы, а вместе с ними и их единомышленники учёные, Маркса с Энгельсом в этом вопросе не уважают, поэтому по-прежнему обо всём рассуждают вообще. В том числе – и о пространстве, а также о времени.

Пространство

Казалось бы, пространство – это вполне определённое понятие. Есть обычное или физическое пространство, которое трёхмерно и в котором размещаются тела и происходят различные движения и перемещения. А есть и абстрактные пространства, которые уже и не трёхмерные, и не пространства. На самом деле это условные пространства. Более того, и обычное или физическое трёхмерное пространства тоже условное, потому что на самом деле это трёхмерное помещение, в котором помещаются и перемещаются тела. Это трёхмерное помещение под именем пространства ввёл в математику французский философ Рене Декарт в XVII в.. Оттуда оно перекочевало в физику, а затем и в обыденное употребление, вытеснив из него истинное пространство.
Что же потеряло человечество благодаря усилиям Рене Декарта и его последователей? Очевидно, что оно потеряло не пространство, а знания о нём. Пространство-то осталось, поскольку до него у французского философа и его последователей не дошли ни руки, ни ноги, ни мозги. Ну, и что же такое пространство как оно есть, а не как думают те, кто о нём думает, но не познаёт? Поскольку сегодня всех учат думать, а не познавать, об этом спросим у самого пространства.
В Древней Греции было такое выражение: «Заговори, чтобы я тебя увидел!». А в России есть противоположное выражение, объясняющее греческое: «Будешь молчать, за умного сойдёшь». Оба эти выражения указывают на то, что всё и все проявляются в действии и движении. А какое действие или движение есть у пространства? Кто не знает, пространство распространяется. А математики с физиками тут отдыхают, потому что они понятия не имеют о том, за счёт чего распространяется пространство, хотя оно этого и не скрывает. Наоборот, пространство всем своим видом показывает, что оно распространяется за счёт роста. Иначе говоря, пространство прорастает. Кто хотя бы однажды побывал в помещении, тот уже твёрдо уверен, что оно никуда и никак не прорастает. Отсюда бы и сделать вывод, что помещение – не пространство, а помещение. Но пространство как-то лучше звучит. Как-то просторней, что ли. Вот все за него и уцепились. На том и стоят. Или висят. И все думают, что математики и физики во главе с философами — это великие и уважаемые учёные, и всё, что от них исходит, есть истина в последней инстанции.
Вот в таком ложном пространстве мы и живём. Тем более, что лгут не только математики, физики и прочие как-то учёные. Все ходят в школы и все учат ложные математики и физики, а с кем поведёшься, от того и наберёшься. А, вдоволь набравшись, передаёшь свой бесценный опыт другим. Вот как происходит круговорот лжи в человечестве.
Да, но как растёт пространство? За счёт чего?
А пространства вообще, абстрактного, отвлечённого пространства, как и отвлечённой, абстрактной курицы, не бывает. В воспалённом мозгу философа, математика, физика оно имеется, а в жизни – ну, никак. В жизни и курица, и пространство всегда чьи-то. Как напомнили нам Маркс и Энгельс в своей книге «Немецкая идеология», а точнее «Критика новейшей немецкой философии…», курица всегда петушиная, а пространство всегда воздушное. Или водное. Вы будете смеяться (над философами и математиками с физиками, конечно), но есть и пространство дерева, и пространство Земного Шара, и пространство тела человека, и вообще любого тела. Обычно пространство тела называют объёмом. Так это и есть. А пространство поверхности называют площадью. И это тоже конкретное название конкретного пространства. И площадь кожного покрова выросла, за счёт чего и распространилась.
Въедливый читатель может возразить, что Красная площадь сама не росла и не распространялась. И он будет прав, хотя вряд ли подозревает, почему. Красная площадь на самом деле не площадь. То, что сегодня русские люди именуют площадью, сербы называют торгом. Точнее, «торг» у них звучит как «трг». Ещё без гласных. И «серб» у них ещё «срб». Бедные лингвисты об этом даже не подозревают. А «торг» наоборот – это «горот», т.е. город. Таким образом, город – это торг. А торг – это площадь. И площадь потому, что это плоское место. На косогоре тоже можно торговать, но тогда это уже не просто город, а Китай-город. Китай значит косой. И китайцы все косоглазые. А ещё у них китайки, т.е. косоворотки. Рубахи такие без воротников, но с косым отворотом.
Вот что такое истинный русский язык. Кладезь знаний. А Рене Декарт русского языка не знал. Ну, и откуда ему было знать, что такое пространство? Вот и выдумал небылицу. А математики с физиками и философами её радостно подхватили, потому что они тоже не знатоки русского языка. Такая беда.
Теперь посмотрим, как происходит рост пространства чего бы то ни было. Тут уже впору рыдать от смеха или от скорби, но всё растёт только вдоль и вширь. Например, ствол дерева растёт вверх. Это вдоль. А ещё в толщину. Это вширь. Ветки растут в стороны, но опять вдоль, а также в толщину. Это опять вширь. И всё. Отсюда следует, что истинное пространство имеет два измерения. А абстрактные, т.е. выдуманные, условные, искусственные, ложные пространства могут иметь сколько угодно их выдумщикам измерений. Но здесь надо заметить, что и выдумщики ничего нового или сверхестественного не выдумывают, потому что у дерева как у ствола с ветками и корнями десятки и сотни не просто измерений, а пар измерений. Так что у выдумщиков ещё есть перспективы и простор.

Тело

В своё время греческий философ Платон открыл пять идеальных тел. Так назвал их Платон, но сегодня они называются Платоновыми телами, а также правильными многогранниками. Это тетраэдр, гексаэдр, октаэдр, додекаэдр и икосаэдр, т.е., по-русски, четырёхгранник, шестигранник, восьмигранник, двенадцатигранник и двадцатигранник. Все эти многогранники вписываются в шар. А это значит, что они являются искажёнными или огранёнными шарами. Другими словами, правильные многогранники получены из шара. Но из шара можно получить и неправильные многогранники, так называемые тела Аристотеля, у которых грани уже не одинаковые, как у тел Платона. Более того, из шара можно получить любое тело, растягивая его и сплющивая, скручивая и сгибая. А это означает, что на самом деле идеальное тело одно, а не пять, как у Платона, и это тело – шар. Поэтому и Солнце — Шар, и Земля — шар, и все звёзды с планетами — шары, и у нас нет никаких снований сомневаться, что и вся наша Вселенная – это Шар. Вот и посмотрим, сколько у шара измерений.
Сколько бы мы ни смотрели на шар, сколько бы за ним ни наблюдали, у него всегда всего лишь два измерения. Это, во-первых, ширина, или, по-гречески, диметр, а во-вторых, длина окружности, она же – обхват. И третьего не дано. Куда смотрел Декарт? Ну, да, он смотрел на то помещение, в котором сидел. Но оно могло быть и с альковом, и с нишами, и с закоулками, и многогранным. Математикам ещё повезло, что Декарт сидел в простом помещении. А вот физикам не повезло. Теперь им приходится выдумывать червоточины, кротовые норы, чёрные и белые дыры, параллельные пространства. Хотя, что здесь придумывать? Всё это и без физиков было и без физиков будет. Но всё было и будет на своё месте, хотя и в двухмерном пространстве Вселенной.

Время

Теперь, наконец, посмотрим на себя. У нас есть что-нибудь тройственное? Нет такого. Хуже того для некоторых, у нас и единичного-то нет, потому что даже у единственной на первый взгляд головы есть пара, которая на втором конце позвоночника. И у мужчины есть женщина, и у дня есть ночь, и у зимы есть лето. То есть у нас всё двойственно. Вот поэтому двойственно и пространство, причём дважды. Первый раз у него два измерения, т.е. оно двойственно изнутри, а второй раз у пространства есть время, т.е. оно двойственно и снаружи. Но если всё так двойственно, а всё именно так и двойственно, то и у времени два измерения. Мыслимо ли это?
До сих пор было немыслимо. Наоборот, было два советских физика, которые и пространство мыслили одномерным. Они создали Таблицу законов физики Кузнецова-Бартини. Понятно, что один был Кузнецов, а второй – Бартини. В их Таблице — только длина. Ни тебе ширины, ни глубины, ни высоты. И только одно измерение времени, которое измеряется обычными часами. Но мы-то уже заем, что помимо длины есть и ширина. Осталось узнать, что есть ещё помимо времени. А его не может не быть в нашей насквозь двойственной Вселенной. Или не насквозь? Сейчас узнаем.
Совсем не физик, и даже не математик, а историк Л.Н.Гумилёв заявил, что время – от вращения. И ведь не поспоришь. Смена дня и ночи происходит из-за вращения Земли вокруг своей оси. Но время – это не вращение, а его частота. Именно поэтому у украинцев время называется часом. Отсюда поговорка «Делу – время, потехе – час» означает, что всему – своё время, а не делу – всё время, а потехе – только часть. То же самое и из варягов в греки — это не из Швеции в Грецию, а из огня да полымя.
Да, но частота бывает не только у вращения. Земля вращается вокруг своей оси с частой один оборот в сутки, а морские волны не вращаются. Тем не менее, они проходят с частотой одна волна в минуту. Именно поэтому слово «минута» имеет тот же корень, что и глагол «минует», а украинская «хвилина», т.е. тоже минута, имеет корень «хвиля», т.е. волна. А волна волнуется потому, что поверхность воды колеблется. Колеблется и маятник у маятниковых часов. Частота колебаний и есть второе измерение времени. А поскольку вся Вселенная существует не только в пространстве, но и во времени, а они двухмерны, то и Вселенная вся насквозь двухмерная.
Иными словами, у всего во Вселенной есть два измерения, потому что всё и все имеют двух родителей. И это хорошо видно на примере пространства и времени, хотя не менее хорошо видно это и на примере людей, а также животных и растений. Но на примере времени и пространства также хорошо видно, что абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. До сих пор все, кто говорит и пишет о времени или о пространстве, говорят и пишут, а, следовательно, и думают о них отвлечённо, как о стихиях. Мол, и время, и пространство существуют сами по себе, отвлечённо от всего остального, а всё остальное существует во времени и в пространстве как в воде или в воздухе, в плазме или в тверди, да ещё и как эти стихии. Тем самым они увеличивают количество стихий с четырёх до шести, а если учесть ещё и то, что у Платона и Аристотеля, а также у китайцев было пять стихий, то и до семи и больше, потому что у греков и китайцев были разные стихии.

Стихии

Впрочем, и у китайцев, и у греков была явная путаница со стихиями, которая не изжита и в современной науке. Причём не только из-за времени и пространства. Первоначально стихиями греки называли знаки азбуки, из которых состоят все названия. Потом стихиями стали называть первоэлементы, из которых состоят все вещества. Но в итоге оказалось, что стихии – это так называемые в физике агрегатные состояния вещества. И этих состояний всего четыре: две основных, и две – переходных. Выше мы ведь писали, что Вселенная двойственна. Эту двойственность мы наблюдаем и у стихий. Основные стихии – это твердь и плазма, а переходные – вода и воздух. Они переходные потому, что твердь можно путём нагревания расплавить и превратить в жидкость, затем в пар, а затем и в плазму. И, наоборот, плазму можно путём охлаждения превратить в пар, потом в жидкость и затем в твердь. В свою очередь, вода, замерзая, превращается в твёрдый лёд, а, испаряясь, в газообразный пар. Точно так же газ может быть сжиженным и даже сухим или металлизированным, т.е. твёрдым.
Древние греки разделяли огонь и плазму, которую они именовали эфиром. Эфиром они называли верхний слой атмосферы, которым дышат боги. Но верхний слой атмосферы – это уже не воздух. Поскольку двойственность – это Закон Вселенной, то воздух состоит из молекул различных газов, а эти молекулы состоят из двух атомов. Верхний же слой атмосферы Земли состоит из озона, т.е. атомарного кислорода. В этом слое нет молекул, следовательно, там нет и газа. Там уже эфир. Но эфир – это ещё не плазма. Это ещё лишь ионизированный газ, т.е. газ, который состоит из заряженных атомов, называемых ионами. А плазма – это то состояние вещества, в котором ещё нет никаких атомов. Сегодня это вещество условно называется межзвёздным или космическим пространством, а также физическим вакуумом, т.е. пустотой, из чего следует, что под пространством сегодня все понимают пустоту, хотя всё те же древние греки утверждали, что Природа не терпит пустоты. Более того, они заявляли, что пустота – это источник движения, и не только потому, что место не занято. Другими словами, всё – из ничего. Правда, и всё, и ничего – это местоимения, а местоимения – это заменители имён и названий. Это означает, что даже ничего что-то скрывает, т.е. даже ничего – это всё же что-то. И у этого ничего есть название – плазма.
Таким образом, всё – из плазмы. Вот что значит ничего. То есть и твердь, и жидкость, и газ, и люди, и животные, и растения, и планеты, и звёзды, и вся Вселенная. Вот что значит всё.

Категории

Философы сбились с ног в поисках категорий, т.е. наиболее общих и существенных понятий. А их и искать не надо. Они всем известны. Это местоимения. Например, я. В этом местоимении весь я без остатка. Индусские мудрецы заявляют, что я – это не тело. Я – это тот, кто в моём теле говорит это «я». Но как он сможет говорить без тела? «Тело» более звонко – это «Дело». Без тела нет дела, поэтому я – это моё тело. Но тело – это не только плоть. Обычно ведь эти мудрецы, говоря о теле, думают о плоти. Причина та же: абстрактность, т.е. отвлечённость, оторванность мышления от жизни. А у плоти есть пара – суть. Плоть без сути – это «плоть» наоборот и звонче, т.е. «труп», потому что суетится суть. Суета сути – это не только движение, но и вообще деятельность, а по-гречески – энергия. Плоть без энергии – труп. А суть не только суетится, но и судит, а также якает и моёкает. Да, это суть говорит «я». Но как она это сделает без плоти? Без своей плоти.

Закон естественного развития

Согласно Закону естественного развития, т.е. раздвоения, у всего есть вторая половина. Мы этот Закон можем называть также Законом двойственности. Так вот, у меня есть ты. Это моя вторая половина, если я – первая. Две половины только тогда истинные половины, когда они образуют нечто целое. Я и ты образуем это целое? Да, это целое – мы. Но мы – это местоимение. Мы – это и друзья, и приятели, и посетители, и читатели, и кто угодно. Но всё это – случайные, ложные мы. Истинные мы должны образовывать нечто целое. Группа, толпа, класс, бригада, артель, звено, рота, отделение – это набор, а не что-то целое. А какое неразделимое целое можем образовать я и ты как две половинки? Диалектики, ау! Вы когда-нибудь доходили до такого вопроса? Поэтому и нет на него ответа. Точнее, он есть, но не у всех. Далеко не у всех. Причём очень далеко не у всех. Я и ты можем образовать дочь. Или сына. Здесь тоже двойственность. А мы ведь предупреждали: вся Вселенная двойственна насквозь. А наши дети – это Мы.
У Нас тоже есть пара, т.е. вторая половинка. Это Они. Мы и Они – это Все. Кого-нибудь пропустили? Нет. Вот вам и категория: Все.
Но у Всех тоже есть своя половинка целого. И это – Всё. Всё – это Те и Эти, Те – это То и Это, а Эти – это Этот и Эта. Наконец, Все и Всё – это Вселенная. А в ней – Все и Всё. Вы скажете, у Вселенной должен быть Вселенный? Допустим. Но что образуют Вселенная и Вселенный? Да и какая нам разница, что они образуют? Нам что, Вселенной мало? Зато наше построение показывает, что утверждение философов о том, что систему изнутри познать нельзя, можно выбросить на помойку вместе с философией. Или сдать в музей человеческой глупости. Потому что если согласиться с этим утверждением, то тогда придётся признать, что мы не может познать не только Вселенную, но и самих себя. Но мы себя уже познали. А в категориях мы познали не только себя, но и всех, и всё, и Вселенную.

ВСЕЛЕННАЯ

ВСЁ ВСЕ

ТО ЭТО МЫ ОНИ

ТОТ ТА ЭТОТ ЭТА Я ТЫ ОН ОНА

Прощание с философией

Но всё же посмотрим, что мы пропустили. Да ничегошеньки. Все и всё – на месте, причём на своём месте, а также в своём времени и в своём пространстве. То есть в категориях мы уже постигли всё и всех. А это означает, что философы нам больше не нужны. Кстати, об этом написал ещё Фридрих Энгельс в своём «Анти-Дюринге». Так что прощайте, господа хорошие.
Аминь!