В своё время древнегреческий философ Сократ сказал: «Я знаю только то, что я ничего не знаю, а остальные не знают и этого». Казалось бы, с тех пор много воды утекло, и сказанное Сократом уже недействительно. Человечество шагнуло в космос, опустилось на дно самой глубокой Мариинской впадины в океане, пробурило Кольскую сверхглубокую скважину в материке, расшифровало геном человека, делает успехи в создании искусственного интеллекта. И это всё – без знаний?

Вот именно!

Создатели искусственного интеллекта до сих пор не знают, как устроен их собственный интеллект, поэтому они создают лишь его поверхностное подобие. Кольская сверхглубокая показала геологам, что их представления о строении Земли далеки от действительности. И спуски в Мариинскую впадину показали океанологам, что они ничего не знают об океанских глубинах. Космос тоже сплошные загадки для астрофизиков. Тут вам и тёмная материя, и тёмная энергия, и вообще чёрные дыры с червоточинами, и неизвестно от чего ускоренно расширяющаяся Вселенная.

Вопрос вопросов – происхождение человека. Одни полагают, что человек произошёл от обезьяны. Другие уверены, что людей создали пришельцы или даже один пришелец. Это носители крайних предположений. А между ними – болото, т.е. переходные, часть из которых ближе к первым, а оставшаяся часть – ко вторым. Так, некоторые из своего болота думают, что человек – пришелец из космоса. Как он пришёл и в каком виде, тут тоже нет единого мнения. И тем более нет ответа на вопрос, а как он возник там, откуда пришёл. Известны также и те, которые утверждают, что человек – это дитя генной инженерии то ли пришельцев, то ли местных высших существ.

Что хорошего в таком разнообразии ответов? Оно однозначно указывает на отсутствие знаний. И везде, где есть плюрализм, т.е. разнообразие мнений, там нет знаний. По поводу таблицы умножения никаких споров нет. Да, дважды два четыре. Кто против? И противников Периодической таблицы химических элементов Д.И.Менделеева тоже не видно и не слышно. А противники Теории относительности Альберта Эйнштейна имеются. И с «Происхождением видов путём природного отбора» Чарльза Дарвина тоже многие биологи не согласны. Но это не значит, что они не согласны потому, что у них есть истинные знания. Истинные знания пока есть лишь у единиц, потому что лишь единицам удалось выйти на них. Остальные пребывают в плену сведений.

Сведения

Сведения — от видения. Три четверти сведений мы получаем через глаза. Но глаза лишь глазеют. А видит ум. И он видит лишь то, что помнит, а также то, что подобно тому, что он помнит. И если ему на глаза попадается нечто ни на что не похожее, невиданное, то он или не видит ничего определённого, или видит другое. А это значит, что ни глазам, ни уму веры нет.

Да, ещё есть уши, но с ушами всё то же самое. Слышит тоже ум, и он слышит лишь то, что ему известно. Например, неизвестная иностранная речь для него – это одно длинное и непонятное слово. А, может, и не слово, а какая-то абракадабра, в которой иногда проскакивают и известные слова. Например, имя или название.

А известная уму речь откуда? В самом раннем детстве дети ведь и не говорят, и не понимают, что им говорят. Более того, они и ничего не видят, поскольку ни на что не смотрят. У них взгляд блуждающий. А говорить начинают повторением за взрослыми. Причем сначала повторяют не всё предложение и даже не всё слово, а только первый слог. Это значит, что они сначала учатся говорить. И точно так же они сначала учатся ходить.

Но слог – это уже два звука. А звуки откуда у младенца?

А они оттуда же, откуда у него и ноги, чтобы ходить. Как это ни странно, но звуки – не порождения ума. Губные звуки – это порождения губ, как и зубные звуки – это порождения зубов. Ум младенца запоминает и звуки, и то, как они издаются, и когда он их слышит от взрослых, он их вспоминает и произносит, но поначалу не все, а только каких-то два. «А вот и наша бабушка пришла», — говорит младенцу мама. А младенец в ответ: «ба», потому что он понял и принял из всего предложения мамы только «ба». Остальное для него – не более, чем музыка. Звучать звучит, но ничего не значит кроме того, что это мамины звуки.

Кстати, «музыка» и есть «зыки мы», т.е. звуки мамы. Их младенец слышит ещё в утробе мамы, но там их у него ещё нет, он их ещё не усвоил, поэтому они для него ещё не имеют значения. Тем не менее, он ощущает настроение мамы, в том числе и по слухам, которые слышит. А после рождения он не забывает то, что слышал и ощущал внутри мамы, и, как показал Рон Хаббард, это влияет на его душевное состоянии, причём иногда сильно. И, к чести Хаббарда, он разработал науку выявления и стирания отрицательных дородовых воспоминаний, назвав её дианетикой.

Таким образом, речь человека передаётся ему от матери буквально из уст в уста и вполне заслуженно называется родной речью. Но передаётся благодаря тому, что для неё у него уже есть основа, т.е. азбука, которая вырастает у него точно так же, как вырастают зубы, т.е. сама по себе. Причём зубные звуки вырастают вместе с зубками. Тем не менее, говорить ребёнок начинает позже, поскольку дело ведь не столько в звуках, которые у него образуются во рту, сколько в голосах, которые он слышит и старается повторить. А эти голоса далеко не всегда такие, как те звуки, которые у него развиваются, во-первых, потому, что он их как-то не так слышит, а во-вторых, потому, что их ему не так выговаривают. Например, у английских мам один выговор, у французских – другой, у немок своё произношение, у арабок – своё. Самый яркий пример – это звук Р. Французы его грассируют, англичане картавят, а русские рубят чётко.

Но кроме выговора или произношения голосов имеются и другие особенности речи. Естественно, помимо качества есть и количество. Причём количество зависит и от качества. Так, в английской речи есть два голоса С и два голоса З. Один из них обычный, а другой – межзубный. Там же гласные голоса произносятся по-разному в зависимости от положения в слове. При этом при всём в английской речи, как и в других германских, а также в романских речах, нет голоса Щ, а также мягких голосов. Например, они не могут произнести имя «Коля». У них получается или Cola, или Коя.

Всё это относится к морфологии, т.е. к сложению голосов в слова. А ещё есть и синтаксис, т.е. сложение слов в предложения. Здесь тоже свои особенности у каждого народа. Отсюда и всё множество речей, неверно именуемых языками.

Язык – это звуки, зовы, звания и названия. И всё это относится к тому, что есть, т.е. к истине. Всё это – звуки, зовы, звания и названия Истины. Они дополняются знаками и Законом естественного развития, и образуют Знания Истины или Истинные Знания. В свою очередь, голоса, слоги, слова и предложения излагают и тем самым предлагают Ложь, которая порождает любовь, веру, надежду и мудрость или их противоположности, т.е. ненависть, ревность, отчаяние и глупость, но которая подтверждается или опровергается знаниями.

Ложь – это не обязательно что-то злонамеренное. Ложь – это любое предложение. В том числе и искреннее, и подлое, и доброе, и злое, и какое угодно, кроме истинного, потому что Истина не предлагается, а сказывается и показывается, и она не требует страстей вроде любви, веры, надежды, мудрости, их противоположностей и разновидностей. Истине достаточно признания. Не согласия, а признания. А признание осуществляется на основе познания.

Голос, слог, слово, предложение и в целом речь оглашают мысль. А мысль – это внутренний голос. Но не только. Это ещё и внутренний свет. Мысль – это, буквально, сила ума, а ум воспринимает то, что видят глаза и слышат уши. Уши слышат слухи, звонче – слоги, а наоборот голоса, а глаза видят свет, от которого вид, а также сведение. И всё, что слышат уши и видят глаза, именуется сведениями. Но сведения именуются сведениями не только потому, что они видятся, но ещё и потому, что ими заведует ум. Так, разные голоса ум сводит в слоги, слоги – в слова, а из слов выводит предложения. Конечно, ум не всегда сводит слоги в слова, поскольку они обычно уже имеются в его памяти готовыми, т.е. сложенными, а вот предложения обычно ему приходится сочинять, хотя среди них тоже попадаются готовые. Их именуют и фразами, и шаблонами, и штампами, и поговорками, и присказками, и просто устойчивыми или устоявшимися, а также стандартными или привычными словосочетаниями и выражениями. Все действия ума называются мышлением или думаньем, и все эти действия определяются особенностями ума, которые влияют на них не лучшим образом. По меньшей мере, он их ограничивает заботой о целостности и живучести всего тела, а не о качестве сведений. Как это ни странно, но эта задача перед умом вообще не стоит. Отсюда и все его сведения не только ущербные, но и извращённые, поскольку видоизменённые. Одним словом, ложные.

И это важно подчеркнуть: любые сведения ума ложные.

Иногда приходится слышать: а это пришло ко мне свыше! Эти слова надо бы понимать как подтверждение истинности того, что пришло говорящему в его голову. Мол, это не мои мысли, это мысли свыше. Но от кого свыше? И свыше ли? Откуда бы и от кого бы ни пришли сведения, они нуждаются в проверке на истинность. Как говорится, доверяй, но проверяй. Но как?

Критерий истины

Прежде, чем браться за критерий истины, надо решить, что есть истина, поскольку в современной Науке этот вопрос не решён. Более того, истины нет даже как научного понятия, поэтому в Науке говорят и пишут о достоверности. Но в русском языке это название есть, и оно происходит от глагола «есть». И хотя глагол «есть» имеет два значения, существительное «истина» происходит от обоих. Иначе говоря, истина – это и то, что есть, и то, что едят. Причём истинно только то, что соответствует обоим этим значениям одновременно. А это уже и критерий истины. То есть истина двойственная. Не или – или, а и – и.

В свое время греческий философ Аристотель решил, что противоречия в мышлении и споры между мыслителями возникают именно из-за двойственности. Один утверждает одно, другой – противоположное, и пошло-поехало словоблудие, умничанье, мудрствование. Чтобы прекратить всю эту диалектику и софистику, он придумал три правила формальной логики, в основе которых лежит положение, что всегда прав лишь кто-то один и правильно лишь что-то одно. А чтобы устанавливать, кто прав, кто виноват, немецкий математик Лейбниц придумал четвёртое правило, согласно которому правильно то, что имеет достаточно оснований. Отсюда, правда, следует, что прав тот, у кого больше прав, а также достоверно то, что лучше обосновано, и противоречия не снимаются, но Аристотеля уже не было, и разбираться в этом уже было некому. И хотя вскоре появился немецкий философ Гегель, который, по словам Энгельса, как бы играючи покончил с формальной логикой, эта покойница до сих пор остаётся в почёте. И, как ни странно с точки зрения формальной логики, причин тому снова две.

Во-первых, любое мышление формальное, т.е. поверхностное и одностороннее, а также абстрактное, т.е. оторванное, отвлечённое от истины, следовательно, ложное. Мыслим ведь мы не предметом, а о предмете, т.е. со стороны, откуда виднее, но видно только одну сторону и только поверхность. Во-вторых, ни в греческой речи, ни в немецкой нет слова со значением истины, в силу чего ни Аристотель, ни Лейбниц не могли думать и писать о ней, поскольку она для них не существовала, и они не могли знать, что она двойственная. Они думали о правде и кривде и, в общем, о лжи, поэтому придуманные ими правила относятся к ней. А поскольку эти правила являются основой формальной логики, а формальная логика является основой мышления современного человечества, то она такая же ложная, как и мышление. А это значит, что всё человечество сегодня живёт во лжи.

Ложь

Но что такое ложь? Обычно отношение ко лжи такое же, как к вранью и обману, т.е. отрицательное, а к правде – положительное, из чего следует, что правда воспринимается как противоположность лжи. На самом же деле «ложь» – это корень «предложения», а корень «лжи» — это «голос», который мы тоже предлагаем, когда его оглашаем. А ложь как предложение может быть и правдой, и кривдой, и враньём, и обманом, т.е. и положительной, и отрицательной.

Тот же А.С.Пушкин в юности писал: «Я сам обманываться рад!», а став старше, написал: «Над вымыслом слезами обольюсь». Но вымысел – тот же обман, а обман – та же ложь, и для поэта Пушкина всё это было положительным. А для учёного вымысел, ложь и обман отрицательные, поэтому он им не радуется и не обливается слезами умиления, а проверяет их на достоверность. Если, конечно, может. Тот же Большой Взрыв, который придумали физики для объяснения рождения и поведения Вселенной, не проверить, хотя и маленькие взрывы многое объясняют отнюдь не в пользу Большого Взрыва. И в этом и беда лжи, и причина её живучести. Она сама по себе и внутри себя недоказуема и не опровергаема. Ложь доказуема только через свою противоположность, т.е. через Истину, но её надо знать. А как это, знать?

Знать

Знать — это и звать, и значить. Только звать Истину недостаточно для того, чтобы её знать. Как раз поэтому сегодня её мало кто знает даже из тех, кто её называет. Тем более её не знают те, кто и не называет. А это все неславяне. А все славяне её называют, но лишь некоторые из них знают, что значит это название. А оно обозначает то, что есть, а также то, что можно есть. Но что это?

Это кто, а не что, и это — ма. На санскрите ма – это еда, а по-русски ма – это мама. Мама и есть, и её можно есть. Вот вам и истина.

Но тот, кто ест маму, тоже есть. Более того, он и есть только потому, что маму ест. И не случайно по-английски «я есть» звучит как «ай эм», т.е. «я ем». Мама – еда, а тот, кто ест – это едок, т.е. малая еда, иначе — дитя. Не будет оно маму есть, и его не будет, и мама не будет мамой. Значит, истина – не только мама, но и её дитя. Тем более, что дитя – это плоть от плоти мамы. А в будущем это дитя и само станет мамой, т.е. едой, тем самым доказав, что оно тоже истина, которая есть и которую можно есть.

Но и первая мама тоже когда-то была дитём. Более того, и самая первая мама была дитём. А самая первая мама для всех мам на Земле — это Земля, и все мамы на Земле, львицы, например, или черепахи – это тоже её дети. Значит, и Земля, и все её дети тоже истинные. А Земля – это дитя Вселенной. Значит, и Земля, и Вселенная тоже истинные, т.е. они тоже есть и их тоже едят их дети. А иначе как жить? Но и эти мамы тоже чьи-то дети, поэтому они тоже живут, в том числе растут. Отсюда и расширение Вселенной. Не от выдуманного физиками Большого Взрыва, а от еды. Но отсюда же и ответ на вопрос биологов, как из мёртвой материи возникла живая жизнь. Правда, ответ вопросом: а где вы, господа учёные, видите мёртвую материю? Материя – это матери, причём все – живые. Правда, некоторые ещё не матери, а некоторые вообще отцы, т.е. им и не светит быть матерями. Но и они живые как их матери и благодаря своим матерям.

Идеализм

Да, всё это – материализм в чистом виде. Ну, сплошные матери, даже отцы, поскольку они тоже матерные. Но мир слухами полнится об идеализме, который некоторыми именуется духовностью. Мол, материя материей, но есть ещё и дух. Хуже того, материальный мир – это этот мир, а есть ещё и тот, потусторонний, духовный мир.

Это мнение религиозных деятелей и вообще верующих. Недалеко от него и мнение физиков с математиками. Эти мнят о множестве тех миров, именуя их не потусторонними, а параллельными, хотя параллельный тоже не здешний. Другое дело, что потусторонний мир – это мир мёртвых, а параллельный мир – это соседний, если не внутренний. Но те, кто верят в загробный мир, не верят в смерть. Мол, смерти нет, мы продолжаем жить в загробном мире. А те, кто верят в параллельные миры, не верят в жизнь. Мол, это и не жизнь, а просто иллюзия, привидение, информация, виртуальная реальность. Вместе же они не знают, что есть Истина. К счастью для этих крайних, её не знают и другие, поэтому они безнаказанно вешают свою лапшу на уши своим слушателям и благодетелям, за счёт которых и благоденствуют, причём материально.

Истина и Ложь

У Истины и Лжи имеется некоторое подобие, которое и позволяет выдавать Ложь за Истину. Это подобие – наименование. Оно похоже на название до такой степени, что их считают синонимами, т.е. разными именами одного и того же. На самом же деле наименование – от имени, а название – от звания. Правда, и с именем не всё ясно, поскольку имеются имена как собственные, так и нарицательные, а также существительные и прилагательные. Но если копнуть как следует, то окажется, что собственные имена – они же и нарицательные, поскольку ими нарекают, а собственные и нарицательные имена – это имена существительные. Например, Иван – это Воин, а Виктор – это Победитель. То есть это имена существительные, но иностранные, поэтому непонятные, зато запоминающиеся, и их мы можем помнить, просто мнить и ими манить. Но имеются имена, которые мы можем не только помнить, но и представлять как лик или облик. Например, ель. Чем не имя? Но у ели имеется облик ели. Облик дома по-английски фасад. А у Кривоноса кривой нос. И это уже не имя, а кличка. А корень «клички» — «личико». И клички тоже существительные, поскольку существуют.

Все имена и клички условные потому, что они – слова, а все слова условные, поскольку они передаются из уст в уста и запоминаются в той связи, в которой и передаются. Например, дед у русских – это отец отца, у англичан дед — это отец, а у грузин деда — вообще мать. И, кстати, у грузин это уже не условное имя, а точное звание, на что указывает удвоение звука Д. Как было сказано выше, мать – это истина, а истина двойственна. Отец, как известно, один, хотя и в трёх лицах.

В отличии от Лжи, состоящей из имён и кличек, т.е. понятий и представлений, Истина состоит из названий, а также званий, зовов и звуков. И хотя названия похожи на наименования, они другие, потому что наименования условные, придуманные, согласованные и принятые, одним словом, искусственные, а названия безусловные, никем не придуманные и не принятые, а развившиеся из звуков в зовы, звания и названия по Закону естественного развития и потому естественные. Тем не менее, Истина и Ложь похожи не только своим существованием. Они обе являются плодами разума и существуют в голове, а также обе имеют похожие воплощения, которые тоже двойственные. Ложь может быть и оглашена, и помечена. Точно так же и Истина может быть и озвучена, и обозначена.

Рассмотрим это в подробностях.

Для оглашения Лжи имеется Глаголица. В Глаголице голоса поименованы: Аз, Буки, Веди, Глагол, Добро… Каждое имя – это слово, а каждое слово – это глагол, т.е. голоса. Отсюда и Глаголица. Иначе Глаголица – это Огласка. Глаголица оглашает Ложь.

Для озвучивания Истины есть Азбука. Иначе Азбука – это Озвука. Это значит, что Азбука состоит из звуков. Причём этих звуков два вида: Азы и Буки. Азы – основные звуки, а буки – вспомогательные. Отсюда и Азбука.

Для записи голосов имеются метки, именуемые буквами. Буква – та же бука, и это — название вспомогательного звука русской Азбуки, которое используется как условное имя меток русской Глаголицы. Причём набор этих меток именуется и алфавитом, и кириллицей, и глаголицей, и даже азбукой. И причина всего этого богатства наименований – незнание. При всём при этом у всех меток русской Глаголицы, в соответствии с формальной логикой Аристотеля, только по одному смыслу. Например, Ч, Ш, Щ – это шипящие буквы, Ф, П, Б, В – губные, З, С – зубные, А, О, У, Э, И, Ы – гласные. Причём к гласным буквам относятся и Я, Ё, Ю, Е, хотя на самом деле это слоги Йа, Йо, Йу, Йэ.

Для обозначения звуков в русской Азбуке есть знаки, у которых, в соответствии с Истиной, по два значения. Первое значение – это карта, она же черта места рождения звука. Например, Ф – это губы, они же – черты лица. Второе значение – это образ того, что зовёт звук. Например, знак Ф изображает основной признак мамы, её грудь. Таким образом, двойственность как признак истины присуща русской Азбуке, но не свойственна Глаголице.

Это опять материализм, а у нас в подзаголовке – идеализм. Казалось бы, мы рассуждаем не по теме. Но на самом деле материализм – это русская Азбука, которая вся – от Матери и о Матери. А вот Глаголица – это идеализм и потому, что она выдумана, и потому, что она не о Матери. И здесь надо уточнить, как мы думаем.

На самом деле думает ум. А ум не столько думает, сколько мнит. И мнит себя, а также всё, что в нём. А в нём – память. Память и есть то, что мнит ум. Ум помнѝт, помнѝт, и пóмнит. А как перестанет мнить, так и не помнит. А помнит ум лишь то, что видели глаза и слышали уши, да и то не всё. И понимает ум лишь только то, что помнит, а также так, как помнит. И если ему предлагается не то, что он помнит, и не так, как он помнит, он это не понимает и не принимает.

А теперь обратимся к самим себе. Каждый и каждая из нас носит в себе не только свою собственную историю, не только историю своего собственного рода и историю своего народа, не только историю всего человечества и даже не только историю всего живого на Земле. В каждом и каждой из нас – История Вселенной. Но её надо уметь читать, а для этого надо научиться читать свою собственную историю, поскольку все упомянутые и не упомянутые выше истинные истории читаются одинаково. С этого, т.е. с себя, со своей собственной истории и начнём.

Наша история

В самом начале у нас была только мама. Особенно когда мы были ещё там, в Раю, внутри мамы. Да и после рождения нам никто кроме мамы нужен не был. Но мама была просто необходима. Поэтому мы только её звали и знали.

Если Вы думаете, что у человечества было иначе, то отдумайте назад, потому что человечество – это мы, и у нас всё по-человечески. Во всяком случае, в самом начале, пока мы ещё не в состоянии свинячить и пакостить, т.е. предлагать ложное. И если с этой стороны посмотреть на русские названия, то окажется, что они все без исключения сводятся к звукам, зовам, званиям и названиям Матери. Ведь даже Рог, древнее звание мужа и его основного полового признака, которое наоборот звучит как Гор, Горох и Грех, а у немцев – Гер или Хер, исходно означало Р Г, где Р – это сегодня Мама, а Г – это сегодня Сын. Оно и понятно. Ну, какой сын без мамы? Тем более, что и Сын – это С Н, где С – это сегодня тоже Мама, т.е. сын значит мамин.

Это небольшое окунание в истинную историю показывает, что она началась с материализма, а если по-русски, то с материнства. Да, отец тоже имел место быть, но мельком, поэтому его никто и не заметил. И отец как отец был незаметен очень долго, вплоть до XVII века современного летоисчисления, т.е. до открытия голландцем Левенгуком мужского семени. Но первый удар по материализму был нанесён несколько раньше, лет за 500 до Левенгука. И нанёс его тот, кто первым провозгласил Царство Отца. Сегодня он известен как Иисус из Назарета. И удар этот был буквально идеалистическим, а также идеологическим, что почти одно и то же, но в любом случае ложным, поскольку формальным.

Первая Перестройка

Согласно Новому Завету, тот, кто известен как Иисус из Назарета, заявил, что он пришёл от Отца, который не здесь, на Земле в этом Царстве Матери, а там, на Небе, в Царстве Отца. И эта идея кому-то пришлась по вкусу. И исходя из того, что написано о том, как думает ум, можно догадаться, кому это могло прийти в голову. Эта гордая (от Гора) и рогатая (от Рога) мысль могла прийти только в мужскую голову, это, во-первых, а во-вторых, она могла прийти в ту мужскую голову, которая уже предпочитала матери отца, т.е. в подготовленную для этого голову.

Но откуда могла взяться такая мужская голова? У всех ведь мужчин во все времена на первом месте мать, а не отец. И самым первым царством на Земле было Царство Матери, а оно строится на любви и уважении. В отеческой истории Царство Матери даже не упоминается, но его можно наблюдать и сегодня у самых умных обезьян бонобо. А вот у менее умных обезьян существуют гаремы, в которых главный – самый сильный и ужасный самец. И, конечно же, в основе этих гаремов не любовь и уважение, а сила и страх. Именно это наблюдается и в современных так называемых государствах, которые рассматриваются как орудия подавления и принуждения. В Великобритании, правда, царствует дева, но лишь формально. Вся деятельность Великобритании мужская: колониализм, империализм, идиотизм.

Согласно патриархальной истории, современные государства возникли на обломках Древнего Рима и Византии. Эти древние государства были разрушены дикарями, пришедшими неизвестно откуда. Да это сейчас и неважно. Важно то, что это были дикие кочевники. И важно потому, что у диких кочевников главное – это сила, а она – у мужчин. А Цивилизация – это, буквально с латыни, и есть Царство Матери, по-гречески — Матриархат. Таким образом, Царство Матери, которое возникло ещё на заре человечества миллионы лет назад, было разрушено меньше тысячи лет назад дикарями. И эти дикари на обломках этого Царства создали свои рыцарства, в которых установили свои рыцарские правила и порядки, а также свою рыцарскую идеологию, в основе которой – мужское или отеческое, оно же — идеалистическое мировоззрение.

В этом мировоззрении, точнее, миропонимании первичен или главный Дух, он же – Муж, а вторична Материя, она же Жена. И в Ветхом Завете чёрным по белому мужиками в рясах написано, что Адам – это человек, а Ева – помощница человека. Правда, не написано, в чём помощница, но с помощью написанного теми же мужами в Новом Завете можно понять, что имели в виду ветхозаветные писатели. Там ведь в родословной Иисуса ими написано: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его». Блестяще! Современные мужики на такое уже не способны. Да и живут не столько, сколько ветхозаветный Мафусаил. Просто страх и ужас! Но читаем дальше Евангелие от Матфея: «Иуда родил Фареса и Зару от Фамари». Вот, оказывается, зачем женщина мужчине. Сам он не может родить, и даже Богу Отцу потребовалась Дева Мария, чтобы родить от неё Иисуса. И вот эту, да и не только эту, но вообще любую свою беспомощность идеалисты выдают за своё могущество, где только могут.

Например, они не могут сделать всех людей счастливыми и здоровыми, зато запросто могут сделать всех мёртвыми. И, исходя из этого, так сказать, могущества, они обещают всем Рай на Небе. Мол, издохните все побыстрее здессь, и будет вам счастье там. Правда, с одним условием: это счастье ещё надо заслужить здесь, на Земле, жизнью по нашим правилам. Конечно, все их правила высосаны из мужских пальцев и списаны мужчинами же с потолков, поэтому они все страдают мужским заболеванием, которое называется односторонностью, а также гордыней, субъективизмом, эгоизмом, цинизмом, садизмом, мазохизмом, фашизмом, сионизмом, шовинизмом, феодализмом, капитализмом, социализмом, коммунизмом, анархизмом и прочими измами, включая материализм и идеализм. Всё, что за свою историю измыслили мужчины, за редким исключением одностороннее, а односторонность, как заметил Ленин, — это окостенелость, одеревенелость, субъективизм и субъективная слепота. Одним словом, глупость, а двумя словами – мужская глупость. Это уточнение к тому, что возможна и женская глупость, но сейчас её не найти. Мужчины постарались её затмить своей и в этом преуспели.

Глупость

Глупость современного материализма – в диалектике, а глупость современного идеализма – в формальной логике. Это значит, что глупцы и те, и другие. Но, как писал всё тот же Ленин, абстрактной истины нет, истина всегда конкретна, поэтому посмотрим, в чём конкретно они глупцы.

Материалисты утверждают, что всё постигается в сравнении, но не говорят, в сравнении с чем. Впрочем, некоторые говорят, что в сравнении с противоположностью, но не говорят, с какой. И даже если говорят, что со своей, то не говорят, как отличить свою противоположность от чужой. То есть материалисты в своих суждениях исходят из того, что все люди такие же умные, как они, только кое в чём они всё же ошибаются и заблуждаются, поэтому они и не считают нужным уточнять то, что и так всем известно. Ну, кто не слышал про плюс и минус? Или про свет и тьму? Или про жизнь и смерть?

Между тем смерть – это не противоположность жизни, а её часть, поэтому некоторые мужи именуют жизнь медленной смертью, утверждая, что мы начинаем умирать чуть ли не сразу после рождения. Но здесь главное не соотношение между рождением и смертью, а то, что противоположностью смерти является рождение. Причём и то, и другое – это жизнь, точнее, две противоположные стороны жизни. Отсюда истинные противоположности – это две стороны целого третьего. А свет и тьма – это что? Серость? А плюс и минус – аннигиляция?

Ещё одна глупость материалистов состоит в том, что они критерием истины полагают практику. Мол, ввяжемся в драку, а там посмотрим. Это опять Ульянов-Ленин. А до драки нельзя посмотреть?

Да, драка – это практика, а посмотреть – это буквально теория. И практика – это критерий теории, а не истины. Драка, в которую ввязались большевики в России, закончилась их полным уничтожением, а меньшевики, сменившие их на боевом посту, вернули Россию в капитализм. Не бескровно, конечно. Мужики всё-таки. У них и красота требует жертв. А за это время рабочий класс сильно поредел и ослаб, и ни о какой пролетарской революции, а тем более, диктатуре он уже не способен даже мечтать. Правда, сейчас разросся другой вид пролетариев, так называемый средний класс, они же – интеллигенция. Но эти на баррикады не пойдут. Они и на своём рабочем месте могут столько вреда принести своим хозяевам, что с ними дешевле дружить, чем их подавлять и принуждать. А наносят они практический вред чисто теоретически. Как те же Маркс и Энгельс.

У практики тоже две стороны. Одна – это деятельность, а вторая – действительность. Правда, есть практическая деятельность, которую называют материальной, а есть теоретическая, которую называют идеальной, из чего следует, что материальное – это то, что есть, а идеальное – это то, что мыслится. Но то, что есть – это истина, а то, что мыслится – это ложь. Правда, мыслиться может и то, что есть, т.е. истина, и то, чего нет, т.е. ложь. То же самое и с действительностью. Она может и быть, а может и мыслиться, причём мыслиться и такой, как есть, и такой, какой нет, т.е. фантастической, выдуманной, ложной.

Разобраться со всем этим невозможно, потому что всё это – отвлечённые понятия. Причём они остаются отвлечёнными и при переводе их на латынь, где действительность – это реальность, а материя – это объективная реальность, данная нам в ощущениях. Это снова по Ленину. Но тут Ленин ошибался, поскольку ощущает ум, а он ощущает и не материю, а, например, любовь. Материю же мы чувствуем кожей, в которой размещены датчики осязания, обоняния, вкуса и тепла. И чувствуем её мы потому, что она действительно действует нам на эти датчики чувств. Отсюда и действительность. Но она не только действует. Ещё она и есть, поэтому она и истина.

Другое дело – реальность. По-русски это вещественность, которая – от вещества, а вещество – от вести. То есть реальность – это то, что известно, а известно то, о чём весть. Весть же – в уме. Это значит, что реальность – это идеализм, а идеализм – это ложь. В свою очередь, ложь означает, что в ней необходимо разбираться. То ли это враньё, то ли это обман, то ли это правда, то ли это кривда, то ли это ошибка, то ли это заблуждение, то ли это подлость и предательство, то ли это лесть и подхалимство. Но что бы это ни было, всё это – реальность, которая действует на мозги, или, как ещё говорят, на нервы, а на самом деле на ум и его мышление, иногда именуемое ощущением, и как таковая, реальность идеальная. Но не в смысле совершенная, а в значении мыслимая, виртуальная. А мыслимая значит предлагаемая умом, а предлагаемая значит ложная. Ложная же значит неистинная и с ней надо разбираться, с чего это она такая многомерная и параллельная, потусторонняя и загробная, такая и сякая и вообще такая ли она, как нам предлагают и излагают всякие святые и посвящённые, светлые и просветлённые, учёные и обученные, заслуженные и избранные, просто всякие.

Но кто будет разбираться? И почему до сих пор никто не разбирается? Почему эти святые и посвящённые, светлые и просветлённые, учёные и обученные и вообще всякие, а также особенные не разбираются, где истина, а где ложь?

Ответ проще, чем можно подумать из-за этих всяких и особенных. Все они без исключения не знают, что есть истина, поэтому и барахтаются в такой разноликой и часто такой приятной и удобной, а порой и полезной, даже спасительной лжи. Хуже того, сегодня у всего человечества имеется только ложь, и оно может разбираться только в том, какая ложь лучше, а какая хуже, какая ложь ложная, а какая достоверная, какая подтверждается делом, а какая опровергается. При этом ложь множится и множится, причём с ускорением, и на её обработку и усвоение тратится всё больше и больше сил и времени, и конца этому не видно, потому что конец лжи – истина, а её нет во лжи. Она на своём месте, а это место есть не у всех, поскольку не у всех есть и название истины. Это место – язык, а он есть только у русского народа.

Язык – это названия того, что есть, т.е. истины, поэтому она и в языке, и в том, что есть. Но всё человечество пользуется письменными и устными речами, поэтому истина ему не доступна точно так же, как она недоступна животным. А это значит, что современное человечество, несмотря на все его достижения в науке и искусстве, по-прежнему остаётся в животном царстве и руководствуется теми же движениями духа, что и животные. В своё время Иоганн Шиллер написал, что любовь и голод правят миром, но для полной ясности надо было написать, что любовь и голод правят миром и животных и людей.

Между тем у людей есть не только дух, иначе совесть, но и душа, иначе сознание. А она есть и у людей, и у животных, но задействована она у тех и других только на животном уровне, т.е. как подсознание. Мы же не осознаём, что и как происходит в нашем теле. Захотелось поесть, поели, захотелось пнуть ногой, пнули. А что там происходит с тем, что мы съели, а также какие мышцы сработали при пинке, нам это неизвестно и мы этим не управляем. Всем этим занимается подсознание. Но оно может стать и сознанием. И некоторые люди умеют останавливать своё сердце, задерживать дыхание на десятки минут, часами выдерживать отрицательные температуры, годами жить без воды и пищи. Всё это сегодня воспринимается как сверхспособности, но на самом деле эти люди умеют подключать свою совесть к своему сознанию и у него узнают, что и как надо делать, чтобы получилось желаемое.

Но чтобы желать то, что надо, надо знать, что желать. И сознание это знает, но оно в подсознании. Так говорят русские, но так не могут сказать даже украинцы, поскольку и у них нет слова «сознание». Вместо «подсознания» они говорят «пидсвидомисть», т.е. «подсовесть», и это правильно, потому что сознание находится под совестью, которая его заглушает. Чтобы услышать сознание, надо заглушить совесть, и для этого существует несколько способов. Самые известные из них – это медитация и состояние транса. И некоторые люди, известные как экстрасенсы, могут подключать свою совесть к сознанию другого человека и даже к сознанию Вселенной.

Таким могуществом обладали болгарка Ванга и американец Эдгар Кейси. Правда, Эдгар Кейси воспринимал своё сознание во сне, т.е. когда его совесть спала и не мешала, а Ванга была слепой и ей не мешали глаза, через которые совесть получает три четверти сведений. Но этим могуществом обладают и обычные люди, хотя и в меньшей степени. И они тоже обращаются к сознанию, задают ему вопросы и вообще просят его о чём-то, или как ещё говорят, молят. И это происходит не только в молитвенных домах, храмах, мечетях и костёлах с соблюдением определённых обрядом, но и в самых необычных, более того, и в самых неудобных для молитв и обрядов местах, в самых неудобных и даже опасных для жизни случаях. Например, Иисус из Назарета взмолился к Всевышнему Сознанию, будучи распятым на кресте, со словами: «Да минует меня чаша сия!».

И здесь нужно заметить, что Иисус обратился не к самому Богу Отцу, поскольку никто Его там не видел и Он никак себя там не проявлял, а к Его Духу Святому, поскольку обратился вслух. Точно так же, т.е. вслух на уровне совести или духовном уровне и обычные люди общаются друг с другом. И, как известно, Бог Отец не услышал мольбы Иисуса, и свою горькую чашу ему пришлось испить до дна. А вот если бы он обратился с той же мольбой к Душе Святой, то было бы что-то другое. Но Душа Святая не упоминается в Новом Завете ни разу. А это значит, что учение Иисуса из Назарета несовершенное. А поскольку Она не упоминается и в других религиозных учениях, хотя их сотни, если не тысячи, то и другие учениях такие же несовершенные. А поскольку Душа Святая не упоминается и в прочих учениях, в том числе в художественных, философских и научных, то это означает, что и они несовершенные. Их сторонники, конечно, могут не согласиться с этим выводом, но от этого несогласия Душа Святая не появится в их учениях и они не станут совершенными.

Да, это ниспровержение авторитетов, разрушение основ, пересмотр надёжно установленных догм и доктрин, полное переписывание истории и науки. Но это уже было однажды. Именно так была уничтожена Вся Русь. Это, во-первых. И это уже начато снова под названием Перестройка, и тоже начато в России, во-вторых. Но во имя чего?

Первая Перестройка уничтожила Единое Царство Матери и установила множество рыцарств отцов. О Царстве Матери не сохранилось никаких сведений, хотя и сохранились постройки, указывающие на то, что это было могучее хозяйство, заметно влиявшее на внешность и состояние Земли. Возможно, это и послужило причиной его уничтожения, поскольку люди слишком рьяно и не всегда разумно использовали своё могущество. В любом случае оно было уничтожено, причём не без помощи тех, кто на его обломках и из этих обломков создавал свои рыцарства.

Сегодня эти рыцарства достигли того уровня своего могущества, на котором они уже тоже способны уничтожить самих себя. А это значит, что они будут заменены. Как и кем, важный вопрос, но он решается, в том числе, и с их участием. Если наши рыцари будут вести себя как истинные рыцари, они ими и останутся. Если же они попытаются сохранять и приумножать свои завоевания, что они и делали до сих пор, то все их рыцарства ждёт печальная участь, поскольку им придётся иметь дело не с себе подобными. В любом случае на Земле опять воцарится Царство Матери, а рыцарствам отцов придётся искать другие места для приложения своих сил и способностей. Земля опять станет Раем, а Адом и Потусторонним Миром стан тот Мир, который за пределами Рая. Но этот Ад не будет противостоять Раю. Он будет параллельным миром. То есть всё, что придумали наши выдумщики, будет в действительности, но не таким, как они придумали, и, прежде всего, не чужим и враждебным.