Введение

Бог даёт знания человеку для того, чтобы он познал себя в Боге, а также Бога в себе и через это стал делателем Божьим на Земле. Так и только так человек решит все свои трудности и вопросы, избавится от всех напастей и заблуждений и перейдёт в жизнь вечную, полную радости и истинной свободы. Самонадеянность, которой страдают испытатели и исследователи, искатели и мыслители, величающие себя учёными, дорого обходится человечеству.
Говорят, на фронтоне храма Аполлона в Дельфах были высечены слова, приписываемые Сократу: «Познай себя, и ты познаешь богов и Вселенную». Слова эти правильные, но неполные: нет указания, как познать себя. Однако выше это указание есть. Человек может познать себя в Боге. Но что это значит?
Следует различать познание и поиск. Познание естественно, т.е. закономерно и объективно, а поиск – искусственный и поэтому произвольный, субъективный.
Поиск – это Искусство исследований, наблюдений, испытаний и осмыслений. Итог поиска – умения и навыки, а также сведения и правила, т.е. искусствоведение, или, по-гречески, технология, излагаемая в логосе, т.е. в слове, в словесности, в литературе, в Речи. Знаний в Речи нет.
Познание – это естественное развитие знаний или знания в развитии. Знания – в Языке, а развитие – в Законе. Отсюда Истинное Познание – это

Закон Познания и Язык Познания.

Метод Истинного Познания – это Закон естественного развития познаваемого. Этот Закон един для всех и для всего, что развивается, поэтому един и Метод Познания. Вместе с тем этот Закон является также критерием истинности знаний. Пример – закон Ома.
Закон естественного развития открывается в ходе самопознания человека, поскольку человек тоже развивается. Причём само Развитие – это Закон, поскольку оно включает Раз, т.е. рост, и Витие, т.е. ветвление. Дерево не только растёт, но и ветвится, одним словом — развивается. Где мы можем увидеть саморазвитие человека? В матке.
Матка – то же, что и Мать, только уважительно. Но сегодня Мать – это и Мама, и Матерь, а в старину глубокую она была и Царь, и Бог. Именно поэтому эту старину мы называем Царством Матери или Матриархатом, а владычицу в этом царстве — царицей. Царица – это не жена царя, а малая или милая царь.
Таким образом, познать себя в Боге – это, прежде всего, познать себя в матке. Человек – это самое совершенное и потому самое сложное существо на Земле, поэтому познать его в зрелом виде предельно сложно. Но в матке он ещё не такой сложный, а сразу после зачатия и вообще простой: всего лишь одна оплодотворённая яйцеклетка. Из этой клетки и развивается человеческий детёныш. И развивается по Закону естественного развития. Но прежде, чем показать его, рассмотрим историю его открытия.

Закон как метод познания

Закон естественного развития находится в Науке о развитии. По Ленину, диалектическая логика Гегеля и есть Наука о развитии. Но что это за логика?
Всё тот же Ленин в статье «К вопросу о диалектике» писал: «Раздвоение единого на противоречивые части… …есть суть… диалектики». И здесь же – ссылка на «Науку логики» Гегеля, где тот пишет, что всю диалектику Гераклита он взял бы себе. Но диалектика Гераклита – это всего лишь одно утверждение, записанное Филоном. Вот оно: «Ибо единое есть то, что состоит из двух противоположных частей, которые при разрезании этого единого обнаруживаются». Отсюда – диалектический метод Гегеля: разрезание единого на противоположности. И вместе с тем это — суть диалектики. Суть диалектики – это разрезание единого на противоположности, которых — две. Но разрезание надвое – это дихотомия, а не диалектика. Гераклит открыл не диалектику, а дихотомию. И Гегель был не диалектиком, а дихотомистом. А то, что Гегеля, тем не менее, считают диалектиком, указывает на то, что до сих пор нет понимания того, что на самом деле сделали Гераклит и Гегель, хотя Маркс, Энгельс и Ленин это уже понимали.
Как говорилось выше, Ленин называл «Науку логики» Гегеля Наукой о развитии. В основе этой Науки, как мы уже установили, дихотомия. По-русски дихотомия – это, буквально, раздвоение, поскольку раз, тот же рез, по-гречески, — томия, а дихо – это двоение. Но два наоборот и глуше — вита, поэтому раздвоение – то же развитие. И с этим не поспоришь, поскольку развитие и растений, и животных происходит путём раздвоения клеток. Биологи, правда, говорят, путём деления, но делятся клетки только пополам, только надвое. Сначала клетка растёт, потом делится, растёт – делится. Рост – это раз, а деление – два. То есть развитие – это раз-два. И само слово «развитие» — это «раз-два». По-гречески это дихотомия, а на латыни – бифуркация. То есть не эволюция, как полагают многие.
Эволюция – это не развитие, а разворачивание. Развитие естественное или автоматическое. Клетку никто и ничто не делит: она делится сама. А разворачивание искусственно: его кто-то или что-то производит. При этом развитие происходит по Закону естественного развития, который двоичный, поэтому при знании этого Закона развитие можно и познать, и предсказать. А разворачивание происходит по понятиям и представлениям, которые во многом произвольны, а также в зависимости от обстоятельств, которые тоже далеко не всегда предсказуемы. Тем не менее, в конечном итоге и разворачивание оказывается закономерным. К этому выводу пришёл в своё время Карл Маркс, который изучал мир человека как естественно развивающийся. Точно так же поступал и его учитель, Гегель. Но одного знания Закона естественного развития, который одновременно является и методом познания того, что развивается, недостаточно. Именно поэтому ни Гераклиту, ни Гегелю, ни Марксу с Энгельсом, ни Ленину не удалось получить истинных знаний о Мире и Человеке. Помимо метода познания нужен ещё и язык познания, а его у классиков не было. Его нет и сегодня, потому что законы формальной логики, господствующие в современном мышлении, не позволяют его открыть. Язык можно открыть лишь с помощью Закона естественного развития, а его в формальной логике нет. Дихотомия как таковая и даже двоичные древа известны, но их никто не воспринимает как Закон развития и метод познания, поэтому никто и не рассматривает вещи в развитии. Да и как это сделать?

Язык

Возьмём для примера всё тот же язык. Ну, вот как его рассмотреть в развитии? Лингвисты говорят, что язык состоит из слов. Следовательно, надо рассматривать слова. Какие? Лингвисты говорят, что надо искать праязык и от него плясать. Но они ищут праязык уже сотни лет, а воз и ныне там. Да и поиск – это не познание. Согласно закону тождества, поиск — это поиск, а познание – это познание. Это разные вещи. Но, к сожалению, закон тождества в современном мышлении не соблюдается, поэтому поиск отождествляется с наукой и познанием. Иначе говоря, происходит подмена понятий.
Исправим ошибку лингвистов. Признаем, что язык – это язык, а не слова, как говорят языковеды, заведующие языком, и язык — это нечто единое. А единое, по Гераклиту, состоит из двух частей. Ну, и из каких двух частей состоит язык? Или на какие две части делится язык? На яз и ык, не так ли? Что такое яз, непонятно, но ык – это звук Ы. Это гласный звук. Какие ещё есть звуки кроме гласных? Согласные. Значит, яз – это согласный звук. Отсюда язык – это не слова, а звуки. С этим можно было бы и поспорить, но у на есть азбука. В азбуке есть аз и буки. Но почему буки, а не бука? Потому что буков много. Следовательно, много и азов. Азы – почти те же язы, а буки – почти ыки. Следовательно, азбука – это тоже звуки. Более того, если в «азбуке» заменить звук Б на звук В, то получится «озвука». И здесь уже стоит обратить внимание на то, что «азбука» — женского рода, следовательно, это женская озвука, а «язык» – мужской, значит, это мужской озвучиватель. Иначе говоря, помимо мужского языка есть ещё и женский язык. И это известно даже не лингвистам. Так что, как видим, язык чётко подчиняется двоичному Закону естественного развития. Но пока это только внешняя диалектика, как сказал бы Гегель, т.е. внешнее раздвоение. Внутренне раздвоение – это уже раздвоение звуков, а точнее, их развитие. Признание этого раздвоения, т.е. развития звуков, позволяет сделать вывод, что человеческий язык начал своё развитие с одного-единственного звука. А то, что развитие начинается с единого, особого доказательства не требует, поскольку любой из нас начал своё развитие с одной клетки. И теперь весь вопрос, с какого звука началось развитие языка. Но для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала ответить на вопрос, что такое звук. Мнение физиков на этот счёт не годится, поскольку они – не знатоки языка, а чтобы получить настоящий ответ на этот вопрос, надо рассмотреть слово «звук» в развитии. Здесь мы тоже раздвоим это слово на ЗВ и УК. В данном случае УК – это уменьшительный суффикс, как говорят языковеды, а ЗВ – это Зов. Таким образом, звук – это зовик. И всё. Но теперь наш философский вопрос о том, какой был первый человеческий звук, превращается в научный вопрос о том, кого первого люди позвали.
Кстати, что-то, например, пень звать бесполезно: не отзовётся. Животных тоже сначала надо приручить, а потом уже звать, точнее, манить или кликать. А вот людей можно и позвать, если знаешь, как. А пока не знаешь, зовёшь как можешь. Понятно, что в самом начале языковое могущество человека было ничтожным. Следовательно, самый первый звук был самым простым. Чтобы его издать, никаких особых навыков не требовалось. Нужно было просто выдохнуть сквозь слегка сжатые губы, а выдох – это не проблема даже для младенцев. Да и губы сжимают сосок с самых первых минут жизни. Вот так и получился самый первый человеческий зов Ф. И на кого он был направлен? Да на первого попавшегося на глаза. Ну, и кто это был? Кто тот самый первый, кого мы видим в своей жизни? Конечно же, мама. Но как она выглядит для нас в самом начале? Как две сиси. А большего нам от неё и не нужно вначале. Ведь «человек» – это «червяк», а «червяк» — это «чревко», т.е. животик. И как животик, человек есть только поэтому, что он ест и ест потому, что есть как животик. А ест он то, что есть. То же, что есть, есть истина. И истина не случайно женского рода. У младенца есть только мать, и он ест только её молоко. Но и взрослые люди едят только то, что есть, т.е. еду, которая от «есть», а эту еду ему рожает Мать Сыра Земля, которая тоже есть и тоже Истина. Таким образом, с самого начала мы зовём и тем самым познаём истину.
Теперь посмотрим на знак, которым обозначается звук Ф. Что он изображает? Знак Ф изображает сиси мамы, причём сразу обе: си и си. Но звучит этот знак как Ф. Кладём его набок. Что он изображает теперь? Теперь он изображает губы. В старославянской азбуке знак Ф изображался так: Это изображение ещё ближе к изображению груди матери. А если положим этот знак набок, то опять получим губы, но сбоку. Если же полностью перевернём этот знак, то получим так называемое сердечко, которым сегодня намекают на любовь. Как мы теперь знаем, на самом деле это знак губ и намекает он на поцелуй.
В старославянской азбуке знак Ф назывался фертом, но почему — неизвестно. А почему Аз, почему Буки? Ну, назвали и назвали. Но это сегодня можно ляпнуть всё, что взбредёт на ум, а когда был только один звук Ф, ничего иного взбрести на ум не могло. Просто нечему было. Значит, ферт появился позже, чем просто Ф, но его значения не изменились. А зачем? Как мы уже установили, у знака Ф – два значения. Знак – один, а значений – два. Чем не дихотомия? Есть что-нибудь подобное в филологии? Нет, поскольку там нет дихотомии, там нет развития. Вспомним оба значения знака Ф. Во-первых, Фифа. Это всё та же Ф, только дважды. И это – Дева, у которой две Фи. Так что французы не зря говорят, Фам, а арабы – Фатима, т.е. Мать Фа. Во-вторых, губы. Но это сегодня губы, а раньше…
Русские целуются в губы, а вот венгры целуются в рот. И неважно, кто прав. Важно то, что губы могут обозначать рот. Отсюда ферт – это Ф рта, т.е. губной Ф. Но не только. От рта – речь. (У англичан Т – скорее Ч). Следовательно, Ферт – это и звук Ф. Далее, маленький рот – это роток, а Роток со звуком К спереди – это Карта. Отсюда картавить – значит, говорить. Но с переходом звука К в звук Ч Карта превращается в Черту. Следовательно, картавить – то же, что и чертить, а чертить – значит, писать черты и резы. Черты – те же карты, а резы – те же разы. Как видим, у славян уже были свои резы, т.е. цифры, и числа они обозначали не буквами, а резами. Зарубками, правда, тоже. А ранами или рунами они изображали звуки, т.е. зовики. Впрочем, ещё они и вязали слова. Кто, конечно, мог связать.
Итак, подведём итоги. Знак Ф – это карта, изображающая место возникновения звука Ф. Это место – роток. Но, кроме того, этот знак изображает также и звук, т.е. малый зов, а зов зовёт Ф, т.е. маму. А чтобы не было никаких сомнений в этом, знак Ф называли фертом, т.е. Ф Руты или Роды, поскольку Рода – это тоже одно из званий Мамы, поскольку она родит.
Англичане слово «телефон» пишут как «телеПХон». Древние греки тоже сначала звук Ф писали как ПХ, и лишь потом у них для обозначения этого звука появилась фита. И всё это – не случайно. Всё это потому, что звук Ф делится на звуки П и Х. Более того, и знак Ф делится на знаки Р и Н. Точнее, знак Р – это ровно половина знака Ф, а знак Н – это знак Ф на боку и с частично стёртыми выпуклостями.
Кстати, латинский знак F – это всё та же половина знака Ф, т.е. Р, но тоже с частично стёртой выпуклостью. Это означает, что латинский алфавит вторичен по отношению к русской азбуке. То же самое следует сказать и о греческом алфавите, который позаимствовал русскую азбуку без знака Ф, но со знаками Р и Н. Кроме того, и свой Алфавит греки назвали чисто условно, просто по финикийским названиям первых двух букв Альфы и Беты. У русских же это – Озвука, и Аз – это не буква А, а согласный звук женской азбуки.
И ещё кое-что о ферте. Рот в ферте – женского рода. В латыни сохранилось слово Оферта, по которой это уже хорошо видно. Оферта – это, буквально по-русски, письмо. И что такое после этого латынь? Рот женского рода – Рота, она же более звонко — Рода. Ротой мать родит. Но Рота наоборот – это Тора. По-еврейски Тора – это Писание. Но по-еврейски ли? Чем Тора отличается от Оферты?
Что ещё показывает нам знак Ф? Он показывает, что письменность появилась не тогда, когда народы стали торговать, как уверяют нас филологи и прочие олухи Царя Небесного, а сразу, как появился самый первый человеческий звук. А последующие знаки русской азбуки показывают, что письменность развивалась одновременно с развитием человеческого языка, и это была русская письменность, потому что только русская письменность безусловна и только в русской письменности у каждого звука и у каждого знака – по два значения. Все остальные письменности – условные, искусственные и потому вторичные. И самые условные из них, следовательно, и самые молодые – китайские иероглифы.
Да, но как позвать звуком Ф? Он же – самый тихий в азбуке. А вот как. Надо сжать губы и дунуть сквозь них как следует. Что получится? Свист. А это уже самый сильный человеческий звук. Но что есть свист? Решение всё то же, Гераклитовское: резание. Чем не решение?
Свист – это Сва Суть. Сва – это Дева. Когда в старину слышали свист, то знали, что это – Своя, Дева. Сегодня, правда, девы мало свистят: есть мобильники. А когда их не было, тогда или аукали, или свистели. И когда слышали «ау» или свист, то знали, что это – человек, потому что аукать и свистеть могут только люди. А как называется тот прибор, который свистит? Свисток. Но так назывался не только прибор. Человек, который свистит, тоже свисток. Причём это – муж, потому что свисток – мужского рода. А свисток женского рода как называется? Да почти так же, т.е. свастика. И чьё это название?
А что изображает свастика, как не деву на виде сверху? А что о свастике говорят специалисты?
Целиком русская азбука представляет собой двоичное дерево. Точно такой же и русский язык. Все звуки зовут деву, а все знаки обозначают и деву, и карту, т.е. место рождения звука. Отличаются они лишь тем, кто зовёт. У русских — самый полный и самый совершенный набор звуков. Критерием этого является Закон естественного развития. У прочих народов некоторых звуков не хватает, а некоторые применяются недоразвитыми, но как особые звуки. Например, у англичан сохранились два перехода от звука С к звуку З, у французов нет звука Ч, у всех европейцев нет звуков Щ и Ы, а у китайцев — четыре звука А, но нет звука Р. Таким образом, русский язык – это самый развитый и самый совершенный человеческий язык.

А Ы И Э Й R О У

М N Л W

Б В

Р

Ф

Н

C К

Т S Г h

Ч D Ш З Ж Щ Ъ Ь

Азбучное древо

Язык познания – это естественный человеческий язык, а не искусственные речи, говоры, диалекты, терминологии и словари. Человеческий язык тоже развивается, благодаря чему он и способен озвучивать развитие и человека, и Бога, и Вселенной. Как наиболее совершенный и полный на сегодня человеческий язык русский язык и есть Язык Познания.
Звук – только зовик. А есть ведь и зовы, и звания, и названия. Как они образуются? Да точно так же, т.е. на раз-два, только уже не только как раздвоение, но ещё и как удвоение. Была Фи – стала Фифа, была Па — стала Папа, была Ба – стала Баба, была Ма – стала Мама. Из Фифы получилась Пифа (П = Ф — Х), которая у Пифагора. По-украински Пифа – это и Ножны, и Влагалище. Из Пифы сначала получилась Папаха (Ф = П + Х), а затем и Пах (Х = Ф – П). Ну, и так далее. Но теперь, зная образование названий, можно узнать значение любого человеческого слова. Тот же Пифагор – это просто Муж или Мужчина, т.е. Муж Чины, поскольку Чина – та же Пифа, а Гор – тот же Рог. И здесь будет уместно привести имя и отчество новгородца Горяты Роговича, упомянутого в летописи о Владимире Мономахе. Кстати, Китай тоже Чина, т.е. Жена. А Азия разве не Она? Европа, Африка – это тоже названия из Царства Матери. А сидела Царь Матерь в Царьграде. И это – не мнение автора. Это – язык.

Речь

Изо рта – не только свисты, и не только зовы, но и речи. Причём Речь буквально от Рта. В то же время Рот — лишь орудие орущее, изрекающее. Говорит голова, и она не столько орёт, сколько глотает и глаголет. Глагол — от головы. Голова – это Коло Вы, т.е. Лик Девы, поэтому голова – женского рода, и она на самом деле Коло, т.е. круглая. Но Коло – это не только Круг и не только Лик. У англичан Кол – это Клич, а у русских Кол звучит и как Кол, и как Колос, и даже удвоено, как Колокол. Более того, у русских Кол звучит и более звонко как Гол, Колос – как Голос, а Колокол – как Глагол. Но для нас здесь важен Голос. Оказывается, у Колокола — Голос. И уже несомненно, голос – у головы. Голова не только глаголет, но и голосит. Тем более, что глагол – это голоса. Удвоением показывали не только Деву, у которой всего по две, но и множество, которое тоже от Девы.
Голос наоборот – это Слог. И голос – это действительно слог: голос слагается из голосов двух голосовых связок в горле человека. А от слога — слово. Тем более, что Слог со звуком С в конце – это Логос, а Логос – это Слово. Это следует из предлога, который – перед логом. От Лога – и предлог, и предложение, и положение, и предположение. Но от Лога – Логово, и, что особенно грустно, Ложь. Ложь, как заметил Тютчев, — это изречённая мысль. Жаль только, что он не заметил, что мысль – это тоже голос, хотя и внутренний. Следовательно, неизречённая мысль – тоже ложь. Тем более, что мысль по-украински – дума, а дума по-болгарски – это слово.
Нет, но ведь есть люди, те же художники, например, которые мыслят образами!
Это заявление показывает, что речеведения у нас нет. Языковедение есть, а речеведения, увы, нет. Вот поэтому никому и неизвестно, что помимо существительных имён в речи имеются ещё и существительные клички. Имена можно лишь мнить, а вот клички можно выкликать. В уме, конечно же. Клички – это личики, поэтому их можно представлять, и как таковых философы их именуют представлениями, а имена можно лишь мнить и понимать, поэтому имена философы именуют понятиями. Впрочем, у философов и понятия, и представления – это не столько слова, сколько предложения. Но и одно слово – это предложение, так что и здесь философы неправы. А лингвисты неправы в лингвистике, которую они именуют языковедением и даже языкознанием, поскольку их лингвистика – это речеведение, не имеющее никакого отношения ни к языку, ни к знаниям. Речеведение – это Искусствоведение, поскольку речь – это искусство в отличие от языка, который – естество, поэтому языкознание – то же самое, что и естествознание. Что же касается того естествознания, которым занимаются физики, химики, биологи и прочие естественники, то это ложное естествознание и потому, что языка там нет, и потому, что там есть логика, корень которой – ложь.

Букварь

Известно, что венгры пришли в сердце Европы тысячу с лишним лет назад, т.е. не так давно. И они помнят, что пришли в Паннонию, северную провинцию Рима семью племенами, а их предводителя звали Арпадом. Но они не запомнили, откуда пришли, и это их мучило точно так же, как до сих пор мучит славян. И вот однажды венгры придумали способ решения этого вопроса. Они просмотрели свой словарь и там обнаружили названия животных и растений, которые растут и водятся лишь в бассейне реки Обь. На основании этого венгры сделали вывод, что они – с Оби. Но если русские попытаются пойти этим же путём, то у них ничегошеньки не получится. И не получится потому, что русские названия есть по всему Земному Шару. Правда, отсюда следует, что русские жили везде. Это следует ещё и из того, что у всех народов мира есть легенды о светловолосых и голубоглазых пришельцах, которые когда-то приплывали к ним из-за моря и учили их всяким премудростям. Но рассмотрим некоторые известные названия.
Океан – это вроде бы имя сына греческого бога вод и морей Посейдона, которое вошло во все европейские языки. Но и в русских сказках есть море-океан, хотя откуда древним русским было знать о нём?
Как ни странно, но ответ надо искать в море, а не в океане. Вот что такое море? Это мор, место смерти. Деревянное судёнышко в бушующем море – это щепка, поэтому моряки в древности – это смертники. Океан же – это очень большой мор. По-русски, просто окаянный. От этого русского прилагательного – и греческий Океан.
Посейдон, отец русского Океана, тоже совсем не греческий, поскольку Дон – это Дно. Так раньше назывались водоёмы. Отсюда Дунай, Днепр, Днестр и даже Инд. А русское инде – значит, за морем, а не просто далеко. Итак, Дон – это Река, а Посей – и сегодня Посей. Таким образом, Посейдон – значит, Посей реку. Кто это? Дождь Бог.
Кстати, древние греки и не скрывали, что своих богов, как и свою письменность, они позаимствовали у финикийцев, о которых известно, что они были прекрасными мореходами и купцами. Судя по финикийским богам, финикийцами звали русских. Тем более, что финикиец – от финика, а финик – это сын Фи. Кроме того, Финик – тот же сказочный Финист Ясный Сокол, а также Сфинкс, т.е. Се Финик, изваяние которого французы расстреливали ядрами из пушек.
А Навуходоносор каков! Это ведь на ухо доноситель, т.е. тайный советник.
На юге Африки есть пустыня Калахари. Красиво звучит, не правда ли? Но Кала – это коло, т.е. круг, а Хари – это Хари. Казалось бы, ну откуда на юге Африки круглые хари? Но, оказывается, пустыня Калахари – это родина арбузов.
Кстати, «ар» – это «вода», отсюда — и «арык», и «река». А «буз» – это «пузо». То есть арбуз – это водяное пузо. И ведь не возразишь.
Мир, как и море – это мор. В мире люди мрут. А живут в жизни. Где же ещё? В древности Миром называли Азию, Африку и Европу. Сегодня их условно разделили на три континента, но на самом деле это один континент и его название — Мир. А за морем окаянным – Америка. Историки и филологи утверждают, что Америка названа так в честь Америго Веспуччи, который составил карту Южной Америки, но язык показывает, что Америго – от Америки, а не наоборот, как утверждают вышеназванные специалисты. То есть Америка – это древнее название, а в древности гласных звуков ещё не было. И если Америку прочитать без гласных, то получится Мирок. Это – Мир, а то – Мирок. Ну, и кто открыл Америку? Христофор Колумб? Но Христофор Колумб – это Голубь Крестоносец. То есть это даже не человек. Но если всё же человек, то тогда это не открыватель Америки, а миссионер, принёсший туда католическое христианство. Кстати, от этого она и Латинская. Открыли же Америку те, кто назвали её Мирком.
Филологи и историки спорят о том, откуда есть пошла Земля Русская, и свои утверждения подкрепляют документами. Но, во-первых, документов мало, а во-вторых, их писали люди, а они и соврут – недорого возьмут, и правду-матку режут, если что, поэтому документальные доказательства истины – это не доказательства. Доказательства Истины – в языке, который подделать нельзя. Но язык — ничто без Закона развития.
Русь – это русское название уже хотя бы потому, что других, нерусских, названий на Земле нет. Кроме того, у русских волосы русые. У норманнов, как известно, белокурые. И черепа у русских круглые. Казалось бы, при чём тут Русь? Но круглый череп – это шар, а Шар наоборот – это Раша. При чём здесь Русь? Русь наоборот – это Сыр. Почему сыр – сыр? Потому что первоначально сыр был головками, а головка сыра – это шар. Шар же в древности звучал как Сар, потому что звук С предшествовал звуку Ш. Наоборот Сар – Русь. Но Сар – это бывшая Старь, поскольку звуки С и Т – близнецы. Их предок – звук Ц, поэтому Старь в своём прошлом – это Царь. Таким образом, Русь – это Царство, а Царство – это Царь Суть Во, т.е. Царь есть Дева. Поэтому и Русь женского рода. И она возникла ещё в Царстве Матери, а норманнская теория происхождения Руси – это злопыхательство немцев, сочинивших историю Государства Российского.
По Закону, звук Р происходит от звука Л. Это значит, что предок Руси – Лес, а наоборот – Село. Это значит, что Русь возникла уже после того, как славяне поселились в сёлах. Кстати, это уже ответ и на вопрос, когда возникают государства. Только у оседлых народов. У кочевников государств не бывает. А без государства не может быть и орды, т.е. постоянных вооружённых сил. Монголы – кочевники до сих пор. Тем более, они были кочевниками в XIII — XV веках. О какой Золотой Орде может идти речь? Только не о монгольской. Тем более, что венгры называют монголо-татарское нашествие просто татарским. А им ли не знать, кто такие монголы? Но татары – это русское слово, и означает оно просто рты. Правда, и рати, и роты, и орды тоже. Но в любом случае татары – это древнее название русских. Могли русские нападать на русских? К сожалению, да. Сегодня это называется гражданской войной, но придумана она была не белогвардейцами, и даже не золотоордынцами. Русские – это вообще земляне, поскольку, как мы установили, Русь – это Шар. Земной Шар, поэтому русские продолжают нападать на русских по всему Земному Шару до сих пор. Тем более, что теперь они понапридумывали для себя много чего, что их разделяет помимо государственных границ. Но вот на что хочется обратить внимание. Всеми этими политическими играми и сражениями занимаются мужчины. В Царстве Матери войн и сопутствующих им прелестей вроде ВПК не было. Мужчины создали этот уродливый мир, и на великий русский вопрос «Кто виноват?» ответ – мужики. А ответ на второй великий вопрос «Что делать?» дал Ленин в 1919 году: «Учиться, учиться и ещё раз учиться». Сегодня этот ответ требует уточнения: учиться русскому языку и Закону естественного развития. Впрочем, не только. Но это уже другая тема.
В последнее время в среде мыслителей стало распространённым понятие природного операционализма, поэтому стоит рассмотреть и его.
Операционализм – от операции, а операция – это праця, как говорят украинцы, т.е. работа. Праця – от пальца, а от праци – глагол «прясть». И прядут, действительно, пальцами. Но у Природы пальцев нет, хотя в Природе они есть, поэтому она и не прядёт, и не работает. И это следует из самих названий этих действий. А это значит, что никакого природного операционализма нет. Есть заблуждения тех, кто ратует за него.
Работа больше, чем праця и операция, потому что работа – это Та, т.е. Тея Раба. Раньше так и говорили: работея. Работает раб. Но как он работает? Раб берёт. Иного ему не дано, если он — простой, незатейливый раб. Тем не менее, берёт раб не что попало и как попало, а что надо и как удобно. То есть раб не просто берёт, а выбирает. Таким образом, работа раба – это выбор. Но это – вначале. А после первого выбора раб уже не выбирает, а добирает то, что не сумел взять сразу. И теперь его работа – добор, или, как ещё говорят, добро. Это та же работа, только наоборот и звонче. И сама работа раба – добро, и плоды его работы – добро. Впрочем, это смотря для кого. В общем, абстрактном, отвлечённом, философском виде работа может полагаться добром, но конкретная работа по уничтожению евреев или работа по созданию золотого миллиарда – это добро лишь для избранных. И здесь весь вопрос: кем избранных?
Сегодня раба называют рабочим. Это уже вроде бы и не раб. И, тем не менее, раб, хотя и не всегда известно, чей. Правда, современный раб уже не только берёт, и не только выбирает, но и избирает, а изобретатель, по-французски, – это уже инженер. Таким образом, современный раб – это инженер. И, наоборот, современный инженер – это раб. И это – при том, что рождён человеческим детёнышем, следовательно, должен стать человеком.
Выбор – тот же отбор. Чарльз Дарвин тоже полагал, что есть природный операционализм, только именовал он его естественным, точнее, природным отбором. С точки зрения названий, и отбор, и операционализм – это одно и то же, но смыслы, которые вкладывают в них разные мыслители, тоже разные. И разные потому, что здесь полным ходом идёт подмена понятий. Экономист думает одно, а говорит другое. Он говорит, что надо быть принципиальным, т.е. щепетильным в выборе средств, и при этом ссылается на Природу, которая, по его мнению, именно такова. Иными словами, он предлагает подражать Природе. Ну, и скажи, что по нужде хочешь, а то «Штаны, штаны».
В Природе, полагают сторонники операционализма, есть два операционных действия – РАЗделить-УМножить. Отсюда, якобы, РАЗУМ, который управляет Природой. Но Разум, как сказал бы Гегель – это дурное слово. Разум – то же самое, что и жареный лёд, потому что Раз – это противоположность Деления. Вместе Раз и Деление есть Развитие, поскольку Доля, от которой деление, от Двух. Умножение, правда, от Ума, хотя можно подумать, что от Множества, и это тоже верно, потому что Множество – от Мнения, а Мнение – от Ума. Но не от Знаний.
Ум мнит, в том числе меняет и подменяет, поэтому мнений у ума – видимо-невидимо. А знаний – нет. Есть положения, предположения, предложения, но всё это – ложь и заблуждения. Поэтому естественное развитие происходит не по Уму, пусть даже и космическому или вселенскому, а по Закону, который надо просто знать, а не всякий раз выдумывать.
Природный операционализм по-русски называется одним кратким названием – Труд. Руд – это Руда. Так в древности называли Землю за то, что она родит. Кстати, в древности звуки О и У не различались, поэтому их писали и читали как ОУ. Между прочим, белорусы, поляки и англичане до сих пор не избавились от этого ОУ, но записывают они его по-разному. У белорусов это знак У с титлом сверху, у поляков – перечёркнутый знак Л, а у англичан – двойной знак У. Правда, знак О в конце слова ангичане тоже читают как ОУ. Ну, не устоялся ещё у них язык. Зато у русских есть и Руда, и Рода, а у украинцев ещё и Рада. Это всё та же Мать. В том числе и Мать Сыра Земля. Почему Сыра? Сыра наоборот – это Русь, а прямо Сыра, но мягче – Шар. Мать Шар Земля. И за что сожгли Джордано Бруно?
Т в Труде – это Тея, как и в Работе. Таким образом, Труд – это Земледелие. В том числе и обработка почв, и разработка грунтов, и добыча руды, и выплавка стали… В переводе на латынь Труд – это Культура, т.е. Культ Терры. Кстати, Терра – та же Рута, или, звонче, Руда.
Таким образом, Труд – это, во-первых, Затея, а во-вторых, с Землёй. Пока, правда, не со всей Землёй, а только с Природой. С магмой и ядром Земли пока никто никаких затей не затевает. Но кто их затевает с Природой? Народ, который живёт в этой Природе. Отсюда Труд – это единство Природы и Народа. В Сахаре – одна Природа и соответствующий ей рослый чернокожий народ, а в тундре – другая Природа и соответствующий ей мелкий желтокожий и узкоглазый народ. В таких условиях невольно прищуришься, скукожишься и пожелтеешь. А это значит, что Труд – это не какая-то чуждая, но необходимая человеку деятельность, направленная на удовлетворение его потребностей, как утверждает научное определение труда. Труд – это созидание плоти человека, а Наука – это образование его Сути. Энгельс, правда, писал, что труд, а вместе с ним и членораздельная речь создали человека, но это он – от незнания, ведущего к атеизму. Человека сотворил Бог по Своему образу и подобию. Кто есть Бог и как Он творит – всё это сказано в этих словах. Надо лишь знать, как это распознавать.
Как деньги – к деньгам, так и знания – только к знаниям. Без знания Закона естественного развития и знания русского языка Истинное Познание невозможно.

Формальная логика

Диалектика понимается как искусство ведения спора. Между тем диалектика – это греческое слово, а по-гречески спор – эристика. Диалектика – это, буквально, диа, т.е. раз, и лексус, т.е. слово. Раз слово, два слова – это разговор. Таким образом, диалектика – то же, что и диалог, где тот же диа или раз, и логос или голос, который тоже слово, поскольку голос наоборот – это слог, а слог – это уже слово.
Диалектику Ленин определял как единство и борьбу противоположностей. Но и разговор – это единство мнений, известное как согласие, и их борьба как разногласие или спор. Таким образом, можно считать доказанным, что диалектика – то же, что и диалог, и у нас все говорящие – диалектики. Но, в таком случае, что особенного в диалектика Гегеля?
Греческие философы боролись с противоречиями. Да и кто с ними не борется? Все ведь стремятся к согласию, к гармонии, а Аристотель даже выработал три закона формальной логики, позволяющие избежать противоречий и тем самым достигнуть непротиворечивости, т.е. согласия. Но этот заносчивый Гегель высмеял их, а Маркс, Энгельс и Ленин его поддержали. Тем не менее, философы остались при своём мнении и при своей формальной логике, хотя и согласились с тем, что есть ещё и логика Гегеля, именуемая диалектикой или диалектической логикой. Правда, что это такое, неизвестно, поскольку свой диалектический метод Гегель не описывал. Он просто написал книгу «Наука логики», в которой и применил свой метод. Но, как заметил Энгельс, критика Гегелевской философии была нелёгкой задачей, поэтому лишь Маркс оказался тем человеком, который из идеологической шелухи Гегеля вычленил то основное, что и представляло действительные достижения этого философа. Однако и Маркс не описал своё открытие. В итоге и метод Гегеля, и метод Маркса остались для философов тайной за семью печатями, а все их сочинения на тему диалектического метода – не о том. Между тем описание и метода Гегеля, и метода Маркса существует, а то обстоятельство, что философы с ними не знакомы, указывает на то, что они не поняли ни Гегеля, ни Маркса, ни их диалектики.
Однако посмотрим на законы формальной логики глазами Гегеля.
Первый закон гласит: А есть А. Этот закон называется законом тождества, но это не Закон, потому что А и А разные. Кроме того, как мы покажем ниже, сегодня этот «закон» не соблюдается.
Второй закон Аристотеля – закон исключённого третьего. Он гласит: А есть В или не-В. Третьего не дано. Во-первых, здесь Гегель заметил, что А и есть третье, но чтобы это воочию увидеть, надо отречься от абстрактного мышления и посмотреть на закон исключённого третьего плодоносно. Например, яблоко есть или груша, или слива. Ну, и кто теперь скажет, что здесь третьего не дано? Во-вторых, здесь Гегель ополчился на не-В. Что это такое? Обычно говорят, несладкое. Не сладкое, а какое? Сухое тоже не сладкое, а сухое. По сути, Гегель выступил против отвлечённости в мышлении, которой гордятся философы, но они ею так и гордятся до сих пор. И совершенно напрасно. В том числе и поэтому им Гегель недоступен.
Изложив Закон исключённого третьего не математически, не отвлечённо, не формально, а определённо, конкретно, в осязаемых вещах, мы увидели глупость этого «закона». Очевидно ведь, что слива здесь вообще ни к селу, ни к городу, поскольку слива – это ягода. Груша тоже есть груша, а не яблоко, да и яблоко есть яблоко. Но это же правило тождества, которое никто из мыслителей не хочет соблюдать. И не только потому, что правила имеют исключения.
Гегель не заметил здесь ещё одной философской глупости. Здесь ведь мы имеем подмену понятий в чистом виде: яблоко есть груша. Впрочем, есть такая груша, которая называется бэра. Она круглая как яблоко, но в остальном – как груша. То есть формально бэра – яблоко, но, по сути – груша, и это грушёвое яблоко на самом деле не есть яблоко. Чтобы убедиться в этом, надо её вкусить.
Наконец, закон исключённого третьего – это нарушение правила тождества. Собственно говоря, подмена понятий и есть нарушение правила тождества. Эта подмена может быть и невольной, и во благо, и злонамеренной, но в любом случае это увод от истины. И этот увод у нас на каждом шагу не только в философии. Любое научное определение – это подмена понятий. Поэтому Энгельс и писал, что определения ценности для науки не имеют. Только где сегодня та наука, в которой нет определений?
Закон противоречия выглядит так. Неверно, что А и не-А. Иначе говоря, закон противоречия запрещает утверждать одно и то же об одном и том же. В плодах это выглядит так: неверно, что плод – это и яблоко, и груша. На первый взгляд, да и по замыслу Аристотеля закон противоречия запрещает противоречие, однако, по сути, он сам является противоречием: «Неверно!» — это противоречие. Причём «закон противоречия» является логическим противоречием, т.е. противоречием, не терпящим противоречия, так называемым взаимоисключающим противоречием. Он требует искать противоречия там, где их нет, и как таковой, он является следствием извращения правила тождества и образцом отвлечённого умничанья, т.е. софистики, против которой и направлялась формальная логика. Кстати, опять против.
Ещё «закон противоречия» запрещает единство противоположностей. Например, он запрещает человеку быть и мужчиной, и женщиной. И многие радостно соглашаются с тем, что женщина – не человек. Зато философы так же радостно сообщают, что они – и философы, и учёные, а их философия – это вообще наука наук. Кстати, запрет на такой поворот в мышлении предусмотрен законом достаточного основания Лейбница, но и его философы не желают соблюдать. Правда, это тоже не закон, а бритва Оккама другими словами: не умножай сущности сверх меры, но найди достаточные (основания). Если философия – это наука, то каковы у неё научные основания для этого? Согласно правилу тождества, философия – это философия, а наука – это наука, т.е. не философия. И как с этим быть бедным философам?
Таким образом, так называемые законы формальной логики на самом деле представляют собой заблуждения, явившиеся следствием отвлечённости мышления. Отвлечённость мышления – это не его достоинство, а его проклятие. Мышление не может мыслить хлебом. Оно может мыслить лишь о хлебе. Ну, и как оно о нём мыслит? Хлеб – это пищевой продукт, выпекаемый из муки. Это — из «Словаря русского языка» С.И.Ожегова. Но пищевой продукт, выпекаемый из муки, называется выпечкой и даже печеньем. А хлеб тогда что такое? Без знания Закона развития языка на этот вопрос ответить нельзя. Но этого Закона в формальной логике нет. Хуже того, этого Закона нет и во всех тех науках, в основе которых лежит формальная логика. А она, так или иначе, лежит во всех современных науках, потому что она лежит в основе математики, а без математики нет, и не может быть никакой науки. Это уже слова Иммануила Канта.